Мне захотелось возвести очи горе, однако я сдержалась и разрешила:
Спрашивай.
А вы, это, далеко уезжаете-то?
Остальные горничные, делавшие вид, что ужасно заняты укладыванием бального платья в сундук, тоже навострили уши.
В Колдшир. Я не видела смысла что-то скрывать. Это в Хайланде.
Платье с тихим шелестом выпало из двух пар одновременно выпустивших его рук.
Да вы что, госпожа! Джейн прижала ладони к щекам, с которых сбежал всегдашний румянец. Ох, бедная, бедная леди Мэриан!
Глава 3
Почему бедная? вслух повторила я, и горничные синхронно распахнули глаза в изумлении от вопроса, ответ на который был им очевиден.
Это же самые задворки королевства! выпалила Джейн. Медвежий угол!
И вокруг сплошные дикари и разбойники, подхватила другая служанка. Один Безликий Родди чего стоит! И, для пущей жути понизив голос, добавила: А как они относятся к женщинам просто кошмар!
И ещё тепла там от силы три месяца в году, внесла свою лепту третья горничная. После чего резюмировала: Хуже места для благородной леди и не придумаешь, точно вам говорю.
С последним я могла бы поспорить. Двух недель в столице мне за глаза хватило, чтобы убедиться: худшее место для благородной леди, не обладающей акульей хваткой и пристрастием к сплетням и интригам, именно здесь. С дикарями и разбойниками хотя бы всё понятно сразу, в отличие от столичного высшего общества.
Однако высказывать своё мнение я, естественно, не стала, отделавшись пожатием плеч.
Такова воля лорда Каннингема. И вернулась к сборам, подав горничным знак, что делу время, а пустопорожней болтовне час.
И тем не менее оставила в уме зарубку: до отъезда расспросить Бэрридона об этом Колдшире поподробнее.
Бэрридон, которого я всё порывалась назвать Бэрримором, как и персонаж Конан Дойля, служил в особняке дворецким. И отношения у меня с ним были не в пример лучше, чем с Грейс.
А началось всё с достопамятной щеколды.
***
Благодаря чужой памяти я знала: с интересующим меня вопросом надо обращаться к дворецкому. Так что в первых утренних лучах кое-как отодвинула
тумбочки от двери и, пока ждала приличного времени для вызова прислуги, более или менее обдумала план дальнейших действий. А когда солнце поднялось достаточно высоко, не без замирания сердца начала с пункта один позвонила в колокольчик.
Сказать, что горничная удивилась полуразобранной баррикаде, значит, ничего не сказать. Это настолько явственно прозвучало в её «Доброе утро, леди Мэриан», что я поспешила перехватить инициативу в разговоре до того, как девица задаст прямой вопрос.
Доброе. Как тебя зовут?
Горничная хлопнула глазами и пролепетала:
Эми, госпожа.
Прекрасно, Эми. Я хотела верить, что небрежность в моём голосе не звучит совсем уж фальшиво. Когда закончишь помогать мне одеваться, позовёшь мужчин. Пусть вернут мебель на место.
Д-да, госпожа. Эми запнулась, но успела сообразить, что тему развивать не стоит. Какое платье желаете надеть, госпожа?
Элементарнейший вопрос поставил меня в тупик. Строя свои многоходовки, я и на секунду не задумывалась, в каком наряде буду их совершать.
Э-э Перед глазами пронеслась вереница платьев, пошитых для Мэриан Броуди специально к свадьбе. Принеси серебристо-серое с аланжуйскими кружевами.
Что за Аланжуй и почему кружева именно оттуда, я понятия не имела. Фраза просто соскочила у меня с языка и, к счастью, подошла к ситуации.
Горничная принесла строгое платье из тяжёлого шёлка. Украшавшие его кружева и впрямь были искусного плетения, а цвет придал глазам Мэриан то есть моим пасмурный оттенок. «Нормально», решила я и, чтобы дополнить образ, попросила Эми собрать мне волосы в гладкий пучок. Очень удобно, кстати: сама я большую часть сознательной жизни носила короткую стрижку и вряд ли сумела бы изобразить что-то сложнее конского хвоста или косы.
Но вот с подготовкой было закончено, и сердце опять нервно затрепыхалось. «Привыкай», хмуро «ободрила» я его и поинтересовалась у горничной:
Эми, как зовут вашего дворецкого?
Господин Бэрридон, охотно ответила та.
Отлично. Проводи меня к нему.
Горничная бросила растерянный взгляд на тумбочки, и я терпеливо уточнила:
А потом уже позовёшь мужчин, которые займутся мебелью.
Чёткий план успокоил Эми, и она присела в реверансе:
Слушаюсь, леди Мэриан. Прошу вас, следуйте за мной.
Бэрридон был невысок, сухощав и носил подкрученные вверх усики, чем, вкупе с залысинами и тёмными прилизанными волосами, вызвал у меня ассоциацию с похудевшим Эркюлем Пуаро. Позже, когда я познакомилась с Грейс, мне вообще стало казаться, что экономку и дворецкого подбирали по принципу максимальных антиподов. Что по внешности, что по характеру.
Щеколда на двери спальни?
На несколько секунд Бэрридон забыл о приличествующей дворецкому невозмутимости и округлил глаза.
Да, недрогнувшим голосом подтвердила я. Иначе мне придётся каждый вечер двигать тумбочки.
Бэрридон прочистил горло.
Леди Мэриан, я приношу глубочайшие извинения за дерзость, но зачем вам запираться?
Я ответила многозначительным молчанием. Дворецкий снова кашлянул и лишённым даже намёка на эмоции голосом произнёс: