вечером, если я заберу свою машину?
Она задумалась, не отводя глаз от моего лица. Глаза у нее были поразительно синими.
Я играю на виолончели в струнном квартете. Завтра вечером у нас репетиция.
О, надо же!
Но мы, скорее всего, закончим в полдевятого. Если это для скачек не слишком поздно, то пожалуйста. Я живу возле Одюбон-парка.
Вот видишь, только не спорь с созданием Господа, и все успешно разрешится, сказал я сам себе.
Но за Мотли водились грешки и похуже. До того как он получил звание сержанта и перевелся в полицию нравов, он работал приставом в суде. В его обязанности входило доставлять арестованных из вытрезвителей к утреннему заседанию суда. Как-то он вез семерых человек в наручниках в лифте, когда в шахте начался пожар. Огонь быстро перекинулся на электропроводку, и лифт застрял между этажами. Мотли выскочил через аварийный выход на крыше, а семь арестованных задохнулись в дыму.
Что ты хочешь о ней узнать? спросил он.
Он страдал от избыточного веса, носил густые усы и очень много курил в пепельнице было полно окурков.
Ты задерживал ее три раза в месяц: дважды за приставания к мужчинам и один раз за ограбление. У тебя, должно быть, был какой-то интерес к ней.
Да она была десятидолларовая шлюшка подзаборная.
Не много же ты мне рассказываешь, Мотли.
А что рассказывать-то? Она бесплатно обслуживала клиентов в массажном салоне на Декатур-стрит. Такую любой на куски разрежет или сутенер подожжет, а она и не пикнет. Как я говорю, типичная жертва. Деревенская девчонка, которая собиралась сорвать здесь большой куш.
Кто давал за нее залог?
Наверное, сутенер ее. Не помню.
Кто такой?
Да не помню я. У них он каждые два месяца меняется.
Не знаешь, был резон у кого-нибудь убивать ее?
Ты еще спроси, какого размера обувь она носила. Когда ты вообще завел на нее дело? Я слышал, ты выловил ее из протоки в Катауатче.
У меня личный интерес. Слушай, Мотли, давай мы скооперируемся с твоими ребятами. Как насчет маленького обмена услугами?
Ты думаешь, я хоть что-нибудь знаю? Говорю тебе, это была еще одна безмозглая курица с улицы. Все они одинаковые, как только что с конвейера. В любом случае, я потерял с ней связь.
Что ты имеешь в виду?
Мы пару раз заходили в массажный салон с проверкой, и она там уже не работала. Одна из девок сказала, что Хулио Сегура перевел ее в свое заведение. Но это все равно ничего не значит. Он все время так делал, потом они ему надоедали, он давал им по нескольку пакетиков героина, а его шофер-карлик отвозил их к автобусной остановке или обратно, туда, где раньше работали.
Невероятно.
Думаешь, такой человек, как он, заинтересован в шлюхах? Брось ты это дело, Робишо. Только время теряешь.
Звонили из Американской автомобильной ассоциации и сказали, что отбуксировали твою машину, сказал он мне.
Вот и хорошо, отозвался я.
Ничего хорошего. Они еще сказали, что кто-то разбил в ней все стекла, наверное, молотком или бейсбольной битой. Как там дела с шерифом, Дейв?
Пока я рассказывал, он смотрел на меня без всякого интереса. И о Хулио Сегуре тоже рассказал. Клит в это время зарылся носом в ящик с бумагами.
Ты не выдумываешь? Ты что, в самом деле прицепил двух помощников шерифа к их собственной машине? спросил Гидри.
Мне достались не очень хорошие карты, капитан.
Да, ты, наверное, их раскусил,
поскольку мстить они, похоже не собираются, только дизайн окошек слегка изменили, и все. Ты хочешь их слегка прижать? Я могу позвонить прокурору, и он их, может, немного потрясет.
Мы с Клитом хотим наведаться к Сегуре.
Полиция нравов считает, что это их территория, ответил капитан Гидри.
Раз заговорили об убийстве полицейского, то теперь это наша территория, возразил я.
Ладно, только никаких ковбойских выходок, согласился он. Пока что у нас нет законных оснований там находиться.
О'кей.
Просто поговори с ним, чтоб он знал мы слышали то, что нам не по вкусу.
О'кей, капитан.
Он поскреб ногтем возле одной из вживленных прядей на голове.
Дейв?
Да, сэр?
Забудь, что я сказал. Он угрожал офицеру полиции Нового Орлеана, и мы не собираемся это терпеть. Засунь его башку в унитаз. Скажи, что это и от меня привет.
Мускулистый латиноамериканец в широких брюках и рубашке-гольф вышел из главных ворот и склонился к окну нашей машины. Под черными волосами, покрывавшими его предплечья, виднелись выцветшие татуировки. На пальцах обеих рук были крупные кольца.
Чем могу помочь, сэр?
Мы офицеры полиции. Хотим поговорить с Сегурой, ответил Клит.
У вас назначена встреча с ним?
Просто передай ему, что мы здесь, коллега, сказал Клит.
Сейчас у него гости.
У тебя проблемы со слухом? спросил Клит.
У меня тут список имен. Если вы там есть, тогда входите. А если нет, оставайтесь здесь.
Слушай, ты, чертов латинос...
Не закончив фразу, Клит выскочил из машины и что есть силы дал охраннику кулаком в живот. Тот согнулся пополам, рот у него широко раскрылся, будто ударили кузнечным молотом, глаза вылезли из орбит, как у утопающего.
Животик болит? Прими таблетку, бросил Клит.
Да что это с тобой? спросил я его.