В чем позор? В том, что все кончилось?
Рурк уставил в него долгий, пристальный взгляд, и стало видно, как краска заливает его лицо, начиная от того места, где сплетались темные брови. Это особенно впечатляло, потому что вообще заместитель старшего спецагента ФБР был человеком с бледным, даже болезненно-желтоватым, лицом, что придавало ему вид записного нытика и пессимиста. Он был на несколько лет старше Босха. Роста они были одинакового, но Рурк был более массивен. К традиционно принятой в ФБР форме синему блейзеру и голубой рубашке на пуговицах он добавил красный начальственный галстук.
Послушайте,
детектив, вам вовсе не обязательно меня любить, об этом не беспокойтесь, сказал Рурк. Но прошу вас, поработайте вместе со мной над этим делом. У нас с вами одна и та же задача.
Босх смягчился.
Какой именно помощи вы от меня ждете? Скажите точно. Должен ли я просто болтаться с вами «за компанию», или же вы хотите, чтобы я работал по-настоящему?
Босх, считается, что вы первоклассный детектив. Докажите нам это. Просто продолжайте вести расследование своего дела. Как вы вчера верно заметили, вы находите, кто убил Медоуза, а мы находим, кто обчистил Уэстлендский банк. Так что, да, нам требуется все, на что вы способны. Действуйте, как привыкли, но только со спецагентом Уиш в качестве напарника.
И Рурк вышел из комнаты. Босх подумал, что у него, вероятно, свой персональный кабинет где-нибудь в тишине, в конце коридора. Он повернулся к столу Элинор и взял с него пачку папок.
Ладно, давайте приступим, сказал он.
Куда? спросила Уиш, когда они выехали из гаража и по авеню Ветеранов двинулись в сторону Уилшира.
В Голливуд, ответил Босх. А что, Рурк всегда такой придурок?
Она свернула к востоку, улыбнувшись при этом такой улыбкой, которая породила у Босха вопрос, нет ли чего между ней и Рурком.
Когда ему так хочется, ответила она. Впрочем, он хороший администратор. Он умело руководит нашей группой. Думаю, он всегда был лидером по складу характера. Мне помнится, он даже рассказывал, что в армии заведовал целым подразделением или чем-то в этом роде. В Сайгоне.
Нет, отпадает, подумал Босх, услышав это. Никто не станет защищать своего любовника, говоря, что он хороший администратор. Ничего там нет.
Он выбрал не ту сферу для администрирования, сказал он. Поезжайте к Голливудскому бульвару, в ту часть, что к югу от Китайского театра.
Чтобы добраться туда, потребуется минут пятнадцать. Он открыл верхнее досье то было его собственное и начал листать. Среди пачки медицинских отчетов от психоневролога обнаружилось черно-белое фото, почти как на паспорт. Молодой человек в военной форме, на лице которого еще не оставили следов ни годы, ни опыт.
Вы неплохо смотрелись с короткой стрижкой, обронила Уиш, прерывая его мысли. На этой фотографии вы напомнили мне моего брата.
Босх скосил на нее взгляд, но ничего не сказал. Он положил фото и снова принялся перелистывать документы в папке, выхватывая обрывки информации о некоем незнакомце, которым в действительности был он сам.
Уиш сказала:
Мы сумели найти девятерых, проживающих в Южной Калифорнии, которые имеют за плечами вьетнамский опыт. Мы их всех проверили. Медоуз был единственным, кого мы перевели в ранг подозреваемого. Он был наркоман, имел судимости. У него также был опыт работы под землей уже после того, как он вернулся с войны. Несколько минут, пока Босх читал, она вела машину в молчании. Потом сказала: Мы вели за ним наблюдение целый месяц. После ограбления.
Чем он занимался?
Ничего определенного мы не выявили. Может, какие-то коммерческие сделки. Примерно каждые три дня он ездил в Винис покупать детские шарики с опиумом. Но похоже, просто для личного потребления. Во всяком случае, никакие покупатели к нему не приходили. И никаких иных посетителей тоже не было за целый месяц слежки. Черт, если бы мы могли доказать, что он торгует, мы бы тут же его повязали, а потом когда стали бы раскалывать на причастность к ограблению банка уж нашли бы, к чему прицепиться. Но он не сбывал! произнесла она таким тоном, словно старалась убедить больше саму себя, чем Босха. Так, во всяком случае, ему показалось.
Я вам верю, ответил он.
Вы не хотите меня просветить, зачем мы едем в Голливуд?
Мы ищем свидетеля. Возможного свидетеля. Скажите, как Медоуз жил все то время, пока вы за ним следили? Я имею в виду денежную сторону. Где он брал деньги на поездки в Винис?
Единственное, что удалось выяснить, это что он получал социальное пособие и пособие по инвалидности от Министерства по делам ветеранов. Вот и все.
Почему вы через месяц прекратили слежку?
У нас ведь на него ничего не было, не было даже уверенности, что он вообще имеет к этому делу отношение. Мы
Кто скомандовал «отбой»?
Рурк. Он не мог
Тот, который администратор.
Дайте мне закончить. Он не мог
обосновать расходы на постоянную слежку, не дающую никаких результатов. Мы действовали чисто интуитивно, ничего больше. Однако прошло уже почти два месяца с момента ограбления, а у нас по-прежнему не было против него никаких улик, ничего конкретного. В сущности, мы и слежку-то стали вести просто на всякий случай, для очистки совести. Мы склонялись к мысли, что преступники давным-давно в Монако или в Аргентине. А не шастают за дозами на побережье и не обретаются в Долине, в третьесортных домах, где селятся шлюхи. На тот момент подозрения в отношении Медоуза были вообще лишены смысла. Да, это Рурк скомандовал отбой. Но я была с ним солидарна. Признаю: сейчас нам ясно, что мы дали маху. Вы довольны?