Чего?.. Зачем это они тебе понадобились? озадаченно произнес Томас.
Почему бы не расспросить Томаса о том случае? В конце концов, никаких обещаний сохранять секретность Ари не давал.
Я тут изучаю материалы одного старого дела. Так, в свободное время.
Вот как?
Да, речь идет о женщине, которая скончалась в Хьединсфьордюре, приняв яд. Помнишь об этом случае?
Я, разумеется, о нем слышал, но, когда это произошло, я был ребенком. И с Хьединном я неплохо знаком, он там родился. Это его тетка умерла.
Ну да, он звонил зимой, когда ты был в Рейкьявике. А вчера мы с ним встречались. Он собрал кое-какие вырезки из газет и попросил разобраться с тем делом получше. Я обещал, что попробую. Потом тебе подробнее расскажу, заключил Ари неожиданно решительным тоном.
Вот оно что? Опять Хьединн роется в прошлом такая уж у него натура пытливая. Он ведь здесь учителем довольно долго работал. Думаю, завтра смогу раздобыть тебе эти отчеты.
А кроме Хьединна, об этой истории кто-нибудь знает? спросил Ари.
Немного помолчав, Томас сказал:
Может, пастор. Отец Эггерт. Историю Хьединсфьордюра он знает как свои пять пальцев. Загляни к нему. Заодно и о теологии побеседуете.
А как же, бросил Ари.
Он-то думал, что шуточки о его бесславном провале на ниве изучения теологии иссякли. Со своим предназначением в жизни он определился только с третьей попытки если, конечно, и в этот раз не ошибся. Сначала Ари некоторое время изучал философию, потом теологию, но в результате забросил и то и другое.
Да, кстати, продолжил Томас, ты журналистке-то позвонил? Это та Исрун, что занимается всеми полицейскими новостями.
Черт, вылетело из головы, вздохнул Ари.
Это было почти правдой он действительно забыл о желтом стикере с номером телефона Исрун, хотя и осознанно отложил это дело на потом, когда заступил на дежурство.
Едва закончив разговор с Томасом, он набрал номер журналистки. Она ответила после третьего гудка.
Да! резко прозвучал ее голос.
Это Исрун? спросил Ари.
Новости он смотрел редко, тем не менее знал, кто она такая; ему приходилось видеть ее репортажи с места преступлений. Кроме того, он читал интервью с Исрун в воскресном приложении одной газеты, после того как ее наградили за журналистское расследование торговли людьми в Скагафьордюре. Годом ранее Ари с Томасом тоже привлекались к расследованию этого дела. На щеке у Исрун был шрам: насколько Ари помнил из ее откровенного интервью, кто-то случайно пролил на нее кипящий кофе, когда она только родилась.
Верно, ответила она настороженно. А с кем я разговариваю?
Меня зовут Ари. Я из полиции Сиглуфьордюра. Мне оставили сообщение, чтобы я вам перезвонил.
Не прошло и полгода, с сарказмом заметила Исрун. Может, телефонные линии там у вас на севере тоже подхватили вирус?
У нас тут все жители сидят за семью замками, лишь бы не заразиться. Только мы, полицейские, и ходим на работу, резко сказал Ари. Но я рад, что есть хоть кто-то, кто может шутить по этому поводу.
Ну что вы Простите, спохватилась Исрун. Не хотела вас обидеть. Мне просто нужно было выяснить, как у вас обстоят дела, перед тем как выпускать в эфир репортаж в вечерних новостях. Безусловно, завтра мы снова вернемся к этой теме, так что буду вам благодарна за любую информацию.
Ари все еще не справился с раздражением, поэтому высказался с большей откровенностью, чем того требовала ситуация:
Дела обстоят, прямо скажем, паршиво. Мы-то всегда на посту, но где гарантия, что нам удастся избежать этой заразы и не отдать концы? Вот так и обстоят дела.
Исрун явно не ожидала такого ответа.
Да-да, я понимаю. Не знаю, что и сказать Однако она тут же продолжила, что Ари не удивило: такая опытная журналистка вряд ли когда-нибудь окажется в ситуации, что не сможет подобрать слова. Я хотела бы подготовить более развернутый сюжет на эту тему для нашего расширенного выпуска, который выходит во второй половине недели. Мы можем завтра записать с вами интервью?
Мне придется переговорить с начальством, отрезал Ари, мысленно снимая шляпу перед
Исрун за то, что его довольно грубое обращение не выбило ее из колеи. Вероятно, это можно осуществить.
Отлично, бодро отреагировала Исрун. Значит, до завтра.
По его мнению, это получалось у него неплохо фантазией он обладал незаурядной. Да и грош цена такому деятелю искусств, в том числе и музыканту, каковым являлся Снорри, который не может похвастаться творческой жилкой и богатым воображением.
Снорри сидел в полутьме у синтезатора, пытаясь сложить новую мелодию, однако сосредоточиться ему не удавалось слишком велико было волнение из-за предстоящей вечером встречи с представителем звукозаписывающей фирмы. Наконец-то после всех испытаний, бесчисленных концертов в захудалых пабах, где слушателей было раз-два и обчелся, попыток получить эфир на радиостанциях, появилась хоть какая-то надежда. Когда Снорри все-таки позвонили, он почувствовал себя на седьмом небе от счастья, а сегодня ему предстоит сделать следующий шаг на пути к подписанию контракта на запись пластинки.
До сих пор в его короткой жизни не было особых поводов для гордости, но теперь ему ужасно хотелось с кем-нибудь поделиться прекрасными новостями. Например, с родителями Нет, наверное, это все же не самая хорошая идея.