«Прежде всего это», сказал Райан себе и попробовал подвигать пальцами. Лишь спустя несколько секунд пальцы подчинились приказу центральной нервной системы. Райан издал долгий вздох облегчения и, закрыв глаза, возблагодарил Господа. Где-то возле локтя металлический прут, изгибаясь вниз, шел дальше, соединяясь с другой частью гипсовой повязки, которая начиналась, как он наконец понял, около шеи и шла к талии. Поэтому-то его левая рука и висела в воздухе как бы сама по себе, этакой половинкой моста. Гипс не плотно прилегал к груди, и кожа под ним зудела, но почесаться не было никакой возможности. «Хирург ведь говорил о том, что плечо будет в полной неподвижности, и, как видно, не шутил», мрачно подумал Райан. Плечо пока лишь побаливало, но было в этой ноющей боли обещание, что худшее еще впереди. Во рту был какой-то мерзкий вкус. Он повернул голову в другую сторону.
Есть тут кто-нибудь? тихо спросил он.
А-а, доброе утро. К краю кровати подошел человек моложе Райана, лет двадцати пяти, худощавый. Одет небрежно, галстук не затянут, на плече кобура, полускрытая пиджаком. Как вы себя чувствуете, сэр?
Райан попытался улыбнуться, но не был уверен, что это ему удалось.
Где я, кто вы и не найдется ли тут воды?»
Полицейский налил воды со льдом из пластмассового
кувшина в пластмассовую чашку. Райан протянул правую руку, и только тут сообразил, что она больше не была привязана к кровати. Место, куда был вставлен катетер, побаливало. Он жадно втянул в себя воду через соломинку, и вода эта показалась ему вкуснее кружки пива после целого дня работы.
Спасибо, друг.
Меня зовут Антони Вильсон. Меня прислали присматривать за вами. Вы находитесь в больнице Св. Томаса, в отделении для особо важных лиц. Вы помните, почему тут оказались?
Вроде бы да, кивнул Райан. Можете вы отцепить меня от этой штуки? Мне нужно в туалет.
Я позвоню сестре. Вот звонок, и Вильсон нажал на кнопку у края подушки Райана.
Через несколько секунд в дверях появилась сестра и зажгла верхний свет, ослепив Райана, так что он не сразу разглядел, что и сестра тоже была новой. Молоденькая и хорошенькая, с лицом, как это водится у медсестер, исполненным заботы к нуждам пациента. Райан знал это выражение лица и терпеть его не мог.
Ага, мы проснулись, сказала она радостно. Как мы себя чувствуем?
Прелестно, проворчал Райан. Можете вы отцепить меня? Мне нужно в уборную.
Нам ещё нельзя двигаться, доктор Райан. Сейчас я вам подам судно.
Она исчезла прежде чем он нашёлся, как возразить. Вильсон проводил её оценивающим взглядом. «Полицейские и сестры», подумал Райан. Его отец женился на медсестре они встретились в неотложке, куда он доставил раненого.
Сестра по фамилии Киттивэйк как сообщала бирка на её груди появилась вновь с «уткой» из нержавейки, неся её словно некий драгоценный дар, каковым она и была в данных обстоятельствах. Это Райан признал. Она подняла одеяло, и Райан внезапно понял, что больничный халат вовсе ничего не прикрывает и что, хуже того сестра собирается помочь ему воспользоваться «уткой». Правая рука его нырнула под одеяло и завладела «уткой».
Слава Богу, он мог справиться с этим делом сам.
Не могли бы вы в общем, выйти на минутку? Она ушла, прикрывая улыбкой разочарование. Он подождал, пока дверь полностью закроется и только тогда приступил к делу, облегчённо вздохнув и не обращая внимания
на Вильсона.
Досчитав до шестидесяти, Киттивэйк снова появилась в дверях.
Спасибо, сказал Райан и протянул ей сосуд. Она вышла, но тут же вернулась. Теперь она пристроила ему в рот градусник и, ухватив за запястье, проверила пульс. Градусник был электронным, так что она справилась секунд за пятнадцать. Райан спросил, какая у него температура, но в ответ получил только улыбку. Улыбка не сходила с её лица и пока она вписывала показания градусника в его график. Потом она, не переставая сиять, поправила одеяло. «Маленькая госпожа Эффективность, сказал Райан про себя. Она ещё надоест мне до зуда в заднице».
Что-нибудь ещё, доктор Райан? спросила она, сияя карими глазами и излучая всем своим свежим, точно утренняя роса, обликом свет. Райан не мог долго злиться на хорошеньких женщин и ненавидел их за это. Особенно медсестёр, свежих, словно утренняя роса.
Кофе? спросил он с надеждой.
Завтрак только через час. Принести вам чашку чая?
Прекрасно, солгал он, чтобы избавиться от неё хоть ненадолго. Она выпорхнула из палаты, по-прежнему сияя.
Больницы! проворчал Райан, когда она скрылась.
Ну, знаете ли сказал Вильсон, на которого сестра произвела сильное впечатление.
Вам-то что вам-то тут не будут менять пелёнки, угрюмо заметил Райан и откинулся на подушку. Он знал, что сопротивляться бесполезно. Сопротивляться бесполезно. Ему уже дважды приходилось лежать в больницах, и оба раза там были юные хорошенькие сестрички. И чем больше он ворчал, тем сильнее они старались быть всепобедительно приятными на их стороне было время, время и терпение, достаточные, чтобы любого подмять. Он вздохнул, сдавшись. Не стоит тратить силы на это.
Так вы, значит, полицейский? Спецотдел?