Какое мне дело до здешней полиции? подумал я. Вполне возможно, она просто инертна и немногочисленна. С таким неоднократно приходилось сталкиваться
Вы сказали, что служили в полиции, сказала она. Но теперь не служите?
Нет, сказал я.
Я спрятал виски в чемодан. Ключ от моего номера лежал на столе там, где она его уронила. Я положил его в карман.
Миссис Лэнгстон встала. Я проследил за ее движениями, но не помогал. Еще слаба, но уже вполне владеет собой.
Спасибо вам за все, Чэтэм! сказала она.
Сколько раз вы падали в обморок за последнее время?
Она печально улыбнулась:
Так нелепо Кажется, второй раз в жизни. А почему это вас интересует?
Вам следует пойти к врачу и провериться.
Глупости! Я совершенно здорова.
Сейчас вы живете за счет нервных резервов. А когда они иссякнут, вы сорветесь. Вы не весите и ста фунтов.
110 Просто вы не знаете свою силу.
Окей! сказал я. В конце концов это не мое дело.
Я вышел и взял второй чемодан. 12 находился в противоположном крыле.
Поставив чемоданы наземь и выуживая ключ из кармана, я оглянулся и посмотрел на раскаленную от солнца площадку.
Очень удобное место для бассейна, подумал я и сразу увидел его в своем воображении: 20 на 40 футов, плиточная облицовка, складные кресла, зонтики, кустарники, трава. Эта земля просто вопила о траве Стыд и позор таким хозяевам.
Я вошел в номер.
Комната была обставлена приятно: зеленый ковер от стены до стены, две кровати с зелеными покрывалами и шкаф с большим зеркалом. Пара кресел. В глубине слева дверь с зеркалом в человеческий рост, которая вела в ванную комнату, отделанную зелеными плитками. Было жарко, но в стене у закрытого и занавешенного окна был вмонтирован кондиционер. Я включил его; через минуту воздух в комнате стал прохладнее. Теперь сбросить пропотевшую одежду и принять душ.
Полотенца оказались изношенные именно этого можно ожидать в номере дешевого мотеля, Они красноречиво говорили о финансовом положении хозяйки. Она, видимо, на грани разорения.
Я задумался, а потом пожал плечами и налил виски. Закурив сигарету, я прилег, не раздеваясь, на кровать.
Будь у меня какоенибудь занятие, я бы чувствовал себя лучше. Все равно какое, пусть даже трудная работа на воздухе в жару, такое, что можно ощутить руками. Построить Да, да, именно так. Ты чтото делаешь собственными руками и никто не вмешивается, никаких волнующих эмоций, никаких абстракций вроде хорошо или плохо и при такой работе ты не перечеркнешь за сумасшедшие пять минут плоды пятилетних трудов!
Я вспомнил о доме по ту сторону Туин Пикс, о туманах, которые под вечер вливались в город как ватная река, и о Нэн.
Воспоминания эти не вызвали особых эмоций разве лишь чувство поражения и безнадежности. Уже больше года, как мы развелись. Дом продан. Работа потеряна та самая работа, в которой она видела причину нашего несчастья.
Я сделал затяжку и уставился в потолок. Интересно, прочла ли она, когда все кончилось? Она вторично вышла замуж и переехала в СантаБарбара, но коекто из друзей мог написать ей и даже прислать газетные вырезки. Я не получил от нее ни одной строчки, но, с другой стороны, чего ради она стала бы мне писать? Она не из тех, кто любит повторять: Я же тебе говорила? Я надеялся, что ей не послали фотографию. Грубовато. Такой же была и надпись над ней: Жертва полицейских зверств!
Я раздавил сигарету и присел на кровати. Если я проведу весь день в этой комнате наедине с моими мыслями, то в конце концов полезу на стенку. Я вспомнил о миссис Лэнгстон и о грязном типе, который травил ее по телефону. На комоде лежала телефонная книга.
Нет, подумал я, к черту! Какое мне до этого дело! Все равно его там уже нет, так что какой смысл
Но мысль об этом не оставляла меня, и я наконец поднялся и взял телефонную книгу.
Своего рода вызов, и к тому же помогло бы мне убить время. Я схватил ручку, листок бумаги и стал листать телефонную книгу.
Кафе Их было восемь. Три из них на одной и той же улице, Спрингерстрит. Возможно, это главное место сборищ.
Таверн девять.
Пивные ни одной в списке.
Ночные клубы Один указан вторично; первый раз в списке таверн.
В общем и целом это составляло семнадцать заведений, возможно, иногда упомянутых дважды. Я вызвал такси и оделся
поспортивному. Когда мы выехали, я заметил одно заведение из моего списка, находившееся буквально напротив мотеля. Неоновая вывеска в форме летящей рыбы гласила: Силвер Кинг Инн. Ладно, загляну сюда на обратном пути.
Въехав в город, я стал следить за вывесками.
Центром развлечений действительно оказалась Спрингерстрит. Я вышел из машины перед одним из кафе, расплатился с водителем и переступил порог этого заведения. В кафе находился телефонавтомат, но он был не в будке. Другой телефон был в конце зала, в будке, и неподалеку от него находился проигрыватель. Когда я вошел в телефонную будку, автоматически включился вентилятор. Но это был не тот вентилятор он работал совсем бесшумно. Я бросил монетку, наугад набрал номер, сделал вид, что слушаю, а потом повесил трубку и получил монетку обратно.
В течение получаса я обошел девять заведений. Это были и простые закусочные, и коктейльбары, и таверны, и к этому времени у меня составилось довольно полное впечатление о городе в целом. Река и Франтстрит шли вдоль западной окраины, южнее Спрингерстрит была еще одна улица, на которой располагались деловые учреждения, а дальше железная дорога и захудалый вокзал. К северу от широкой главной улицы находились еще две, параллельные ей, со зданием суда на одной, почтой и федеральными зданиями на другой, а за ними две школы и жилой район. Спрингерстрит, она же главная улица, была единственной, которая пересекала реку. Все другие упирались в Франтстрит.