Одно условие, поставленное передо мной для доступа к судебным допросам, необходимо прояснить. Регуляции и законы, касающиеся конфиденциальности частной жизни, становятся в Германии все более
ограничивающими, особенно в последние десятилетия. Правительство Гамбурга и его судебные протоколы исключением не являются. Для получения допуска к ним, я пообещал не использовать настоящие имена. Имена командира батальона майора Вильгельма Траппа, трёх командиров роты Капитана Вольфганга Хоффмана, Капитана Юлиуса Волауфа и лейтенанта Хартвига Гнáде появляются в архивах вне Германии. Я использовал их настоящие имена, потому как тут нет приватности, которую можно нарушить. Однако, я использовал псевдонимы (обозначены звёздочкой*)9 для всех других членов батальона в этой книге. В примечаниях лица, дающие свидетельские показания, обозначены просто именем и первой буквой фамилии. Хотя это обещание конфиденциальности и использование псевдонимов, по-моему, печальное ограничение для исторической точности, я не верю, что оно подрывает целостность или пользу данного исследования.
Ряд лиц и организаций оказали неоценимую помощь во время исследования и написания книги. Главный прокурор10 Альфред Стрейм [Alfred Streim] предоставил мне доступ к несравненной коллекции немецких судебных протоколов в Людвигсбурге. Старший прокурор Хельге Грабитц11 вдохновила меня на работу с судебными записями в Гамбурге, поддержала мою заявку на доступ и щедро помогала мне во время моего пребывания там. Тихоокеанский Лютеранский Университет предоставил мне финансирование для двух поездок в Германию в начале и конце исследования. Фонд Александра фон Гумбольдта так же проспонсировал одну поездку. Большая часть исследования и книги были сделаны во время творческого отпуска предоставленного Тихоокеанским Лютеранским Университетом и при поддержке Исследовательского гранта Фулбрайта в Израиле. Дэниэл Краускопф [Daniel Krauskopf] исполнительный секретарь совместной обучающей программы США и Израиля, заслуживает специальной благодарности за помощь в исследованиях в Германии и Израиле.
Питер Хейс [Peter Hayes] из Северо-западного Университета и Саул Фридлендер из Калифорнийского университета дали возможность представить первоначальные результаты исследования на конференциях, организованных ими в их университетах. Множество коллег и друзей терпеливо слушали, предлагали идеи и ободряли меня во время работы. Филлип Нордквист [Philip Nordquist], Деннис Мартин [Dennis Martin], Одри Эйлер [Audrey Euyler], Роберт Геллатели [Robert Gellately], Роберт Хойер [Robert Hoyer], Ян Кершоу [Ian Kershaw], Иегуда Бауэр [Yehuda Bauer], Дина Порат [Dinah Porat], Майкл Маррус [Michael Marrus], Беттина Бирн [Bettina Birn], Джордж Мосс [George Mosse], Элизабет Домански [Elizabeth Domansky], Гитта Серени [Gitta Sereny], Карло Гинсбург [Carlo Ginzburg] и Уве Адам [Uwe Adam] заслуживают отдельного упоминания. Перед Раулем Хильбергом я в особом долгу. В 1982-м он привлёк внимание к незаменимости Полиции Порядка для Холокоста, как и всегда прокладывая дорогу для дальнейших исследований.12 Впоследствии он лично заинтересовался публикацией исследования. За такую помощь сейчас и ранее в моей карьере, посвящение этой книги не будет достойным выражением моего уважения и благодарности. Я особенно признателен моей семье за постоянную поддержку, понимание и терпение во время работы над этой книгой.
Такома, Ноябрь 1991.
Глава 1
Одно утро в Юзефуве
В ранние часы 13 июля 1942 г. мужчин Полицейского Резервного Батальона подняли с их коек, расположенных в большом кирпичном здании школы, служившем им бараком в польском городе Билгорай [Biłgoraj]. Это семейные мужчины из Гамбурга, среднего возраста, рабочего или близкого к нему классам. Считаясь слишком старыми для службы в немецкой армии, они вместо неё призывались на службу в Полицию Порядка. Большинство были свежими рекрутами без какого-либо опыта службы на оккупированных территориях. В Польшу прибыли за три недели до события.
Ещё было темно, когда мужчины погружались в ожидающие их грузовики. Каждому полицейскому выдали дополнительные патроны и коробки, которые грузили в тот же транспорт.13 Они направлялись на их первую миссию, хоть им и не сказали, чего стоит ожидать.
Конвой грузовиков Батальона выдвинулся из Билгорая в темноте на восток по грунтовой дороге, ровной, как стиральная доска. Двигались медленно, так что путь до цели деревни Юзефув [Józefów] в каких-то тридцати километрах от их дислокации занял от полутора до двух часов. На рассвете конвой остановился не заходя в Юзефув. Это была типичная польская деревня со скромными белыми домами и крышами из сена. Среди её жителей было 1 800 евреев.
В деревне царила тишина.14 Бойцы Полицейского Батальона 101 высадились
из грузовиков и полукругом собрались около своего командира майора Вильгельма Траппа. Тридцать три года, полицейский с карьерными амбициями. Известен своим людям как «Папа Трапп». Пришло его время обратиться к своим людям и разъяснить суть полученного батальоном задания.
Бледный и нервный, с дрожащим голосом и слезами на глазах, Трапп явно боролся с собой, стараясь контролировать свою речь. В ней он жалобно рассказал, что батальону предстоит выполнить пугающе неприятную задачу. Она ему не нравится, и о ней можно сожалеть, но приказ пришел с самого верха. Если им от этого легче, то мужчины должны помнить, что в Германии бомбы падают на женщин и детей.