Конец. Слишком драматично, чтобы так описывать крах десяти лет жизни, но, чёрт возьми, точнее не скажешь.
Когда я паковала вещи в Нью-Йорке, собираясь съехать из квартиры, время от времени натыкалась на что-то, что отзывалось болью в сердце. Напоминания о том, каким Картер был в студенческие годы. Тот Картер исчез ещё до рождения Элис. Моим детям достался только Картер вечно уставший, вечно раздражённый. Не тот, что писал мне глупые хайку о моих руках и заворачивал мой любимый пад-тай по дороге с работы, а тот, что проверял калорийность блюд и забывал о том, как смеяться.
Кровь закипела от новой волны злости и от обиды, и от осознания, что мне пришлось бросить всю свою жизнь: дом, друзей, брата, мужа бывшего мужа. Теперь я была предоставлена сама себе.
Проходя мимо полки, уставленной чипсами Принглс, я взяла пару упаковок и швырнула их поверх брокколи. К чёрту бюджет. Покупать вредную еду, зная, что Картер никогда этого не увидит, было самой дешёвой формой мести, но, чёрт, какой же это кайф.
Если бы он хотел участвовать в жизни наших детей, то боролся бы за это. Но он сдался так легко, что при одной только мысли об этом перед глазами снова вставал красный туман. Согласно договорённости, дети должны были провести с ним две недели летом, но если я случайно «забуду» купить билеты в Нью-Йорк, вряд ли он поднимет шум.
Одна только мысль о том, что мне придётся отправить детей к нему, вызывала у меня нервную сыпь. Новая причуда моего организма. Особенно эффектно смотрелось на фоне судебных разбирательств с моим бывшим и его адвокатессой, с которой он теперь встречался.
Я слышала, как переговаривались мои дети, а значит, у меня было ещё пара минут, прежде чем они начнут меня искать. Завернув в проход с мороженым, окончательно смирившись со своим новым образом мамочки, кормящей своих детей вредной едой, я чуть не врезалась в парня из отдела с кошачьим кормом.
Простите, бросила я на автомате, отходя в сторону.
Он скользнул по мне быстрым взглядом, настолько быстрым, что я почти этого не заметила, а затем внезапно широко улыбнулся, застигнув меня врасплох. Он явно из тех мужчин, что прекрасно знают, насколько они привлекательны: резко очерченная квадратная челюсть, настолько чёткая, что ей можно чистить огурцы, рост под два метра а это уже подвиг, учитывая мой собственный, и руки, накачанные ровно настолько, чтобы это было заметно даже сквозь тёмно-синюю футболку с надписью Пожарный департамент Аркадии.
Вот этот парень точно заставил бы Картера надуть грудь и демонстративно поправить свои часы за пять тысяч долларов, чтобы доказать свою мужественность.
Я перевела взгляд на часы парня. Простые, чёрные, явно купленные в обычном магазине.
Одобряю. Хотя бы потому, что знала Картер бы не одобрил.
Его светло-карие глаза заиграли интересом, пока он медленно скользил взглядом по мне.
Вот тут он меня и потерял.
Мой текущий статус: мама. Не «свободна», не «в поиске», не «довольна одиночеством» просто мама. Всё моё внимание сейчас принадлежало детям. И тот факт, что меня разглядывали в продуктовом магазине, вызывал только раздражение.
Я отодвинулась подальше и продолжила изучать упаковки с мороженым в поисках чего-нибудь дешёвого и приличного.
Он встал рядом.
Мы встречались раньше?
Нет, ответила я, не отрываясь от ценников.
Цены здесь были настолько низкими по сравнению с Нью-Йорком, что я всё ещё не могла к этому привыкнуть. Оказывается, за пять долларов можно купить что-то приличное.
Точно? не отставал он. Я знаю твоё лицо.
Я быстро глянула на его руку кольца не было. Значит, скорее всего, это просто тупая подкатка.
Дай угадаю. Ты видел его в своих снах?
Он усмехнулся,
и в этом звуке было что-то тёплое, насыщенное, как тёмный шоколадный брауни.
Если бы я пытался с тобой флиртовать, начал бы не с этого.
Учту.
Я открыла морозильник и вытащила самое дешёвое ванильное мороженое.
Ты случайно не училась в школе Аркадии?
Я бросила на него быстрый взгляд. Значит, он местный, вырос здесь. Неудивительно. У него был тот же размеренный стиль речи, как у всех здешних, будто он на ощупь перебирал слова, вместо того чтобы выплёвывать их с максимальной скоростью.
Я не отсюда, сказала я и развернулась уходить. И если бы я искала парня, то точно не в ряду с мороженым.
Ответить он не успел я уже шла прочь.
О, рис! Если я собиралась делать курицу терияки, мне нужен рис.
Я выглянула в сторону детей, они всё ещё рассматривали машинки, и отправилась искать рис.
Когда нашла, вспомнила ещё несколько вещей для ужина и вернулась в овощной отдел за зелёным луком и чесноком.
Громкий грохот прокатился по магазину.
Я выронила чеснок и бросилась в проход с бытовыми товарами.
Бен сидел на полу, окружённый синими упаковками игрушечных машинок, лицо пылало красным. Рядом с ним на колене стоял парень из отдела с кошачьим кормом.
Элис замерла за ними, прижимая к себе свою розовую обезьянку и с тревогой покусывая большой палец. В шесть лет она уже должна была отучиться от этой привычки. Я всегда говорила, что надо пресекать это сразу, но сейчас я видела только напуганную девочку, которая за тысячи километров от дома и боится, что её отругают.