Давай помогу.
Сестра ставит коалёнка на ноги и ведёт за руку по плитке, напряжённо следя, чтобы он не оступился.
Мама вручает мне досточку и нож и просит нарезать зелень для салата. Я снимаю пиджак, надеваю фартук и встаю рядом. На этой кухне среди суеты, детского лепета и запахов еды есть что-то родное и успокаивающее. В то время как за пределами всё по-прежнему зыбко.
Папа приезжает домой через час, когда на столе уже стоит рыба, гарнир и салаты, а мы обсуждаем магазины, где лучше покупать вещи для новорождённых.
Мне ещё рано, я не тороплюсь даже родственникам запретила что-то дарить заранее. Но понемногу собираю информацию на будущее. К счастью, в моём окружении хватает опытных мам.
По очереди поцеловав нас в макушку, папа располагается во главе стола, расстёгивая верхние пуговицы рубашки. Я ёрзаю на стуле напротив него, как на иголках. Если сегодняшнее заседание окажется финальным и Саше вынесут вердикт мне придёт сообщение.
Не было ни дня, чтобы этот мужчина не всплывал в моей голове. Мы поставили точку. Я удалила нашу переписку. Но почти дословно помню, с чего всё начиналось: лёгкий флирт, загадочные фото, полунамёки.
Плохие мальчики беда хороших девочек. Не успеваешь оглянуться, как уже сидишь на семейном ужине, беременна, и ждёшь, когда огласят приговор.
Как себя чувствуешь, Оль? осторожно интересуется папа, проехавшись по мне взглядом.
Новость о моём положении стала для него шоком. Знаю, он хотел для меня другого: мужчину со статусом, стабильностью. Без криминального шлейфа. Но в жизни, как известно, не всё идёт по плану.
Первое время мы даже не разговаривали. Игнорировали друг друга, избегали острых тем. Всё изменилось в прошлом месяце, когда во время пикника на природе у меня разболелся живот, и пришлось вызывать скорую.
Как бы там ни было, папа давно озадачился тем, что детскую площадку на заднем дворе нужно расширить добавить качели, горки. Может быть, батут. Он не умеет говорить о чувствах вслух, зато отлично умеет показывать их поступками.
Нормально Тебе положить салат?
Вернувшись на своё место, я перекладываю салфетку с одной стороны на другую, проверяю телефон и бегло читаю входящее сообщение от помощницы судьи с кратким отчётом о том, как прошло заседание.
Итог условный срок: три года с испытательным на полтора. Большой штраф. Без ограничения на ведение бизнеса. Суд учёл сотрудничество, положительную характеристику и возмещение ущерба.
Ощутив резкий прилив жара к щекам, я почти подрываюсь со стула и, под любопытные взгляды, уношусь на кухню под предлогом достать десерт.
Сердце клокочет, воздуха не хватает. От участившихся в животе пинков по всему телу расходится щекотка, и только тогда я осознаю, как сильно была напряжена.
Я хватаюсь за край столешницы, делаю глубокий вдох-выдох и в груди, наконец, что-то отпускает. Это облегчение не громкое, не триумфальное. Но оно настоящее.
Хочешь уехать? интересуется папа, внезапно появившись за моей спиной. К нему?
В голове проясняется, когда я делаю плавный разворот через плечо.
Спрятав руки в карманы и насупившись, отец сканирует меня, и я не могу разгадать, что зашифровано в этом взгляде разочарование, тревога или
попытка защитить.
Несмотря на неодобрение моего выбора, я прекрасно знаю, что отец тоже следил за процессом через свои каналы.
И, как мне кажется, ему самому было интересно, как Устинов попытается выбраться. Какими ходами. С кем договорится. На что пойдёт. Это про характер. Сам факт того, что Саша первым инициировал моё отстранение, когда понял, что заигрался, стал, пожалуй, единственным моментом, когда папа выключил категоричность.
Просто вышла подышать
Пауза между нами почти осязаема. Она сгущается в воздухе, бурлит и оседает на плечи, придавливая к полу.
То, что твоему схемщику удалось избежать максимальной ответственности за свои преступления, ещё не значит, что ему удастся избежать ответственности за ребёнка, строго отчеканивает папа, кивая в сторону моего живота, а затем взмахивает рукой к выходу: Иди. Десерт я подам сам.
52
АлександрЯ соскучился по хорошей ресторанной еде и устал от долгого нахождения дома, поэтому первое место, куда мы с Игорем и моим замом Олегом едем отметить достаточно удачное завершение судебного процесса ресторан грузинской кухни на набережной.
Как только я выхожу на улицу из суда, вокруг даже воздух становится разбавленным. Свободой. Лёгкостью. Чистой совестью. Я дышу глубже, чем за последние месяцы, направляясь к автомобилю.
Сбрасываю куртку, швыряю телефон на приборную панель и еду по прямой, ощущая, как плавно отпускает напряжение.
Условный срок это не оправдание. Но с учётом масштаба подарок. Это, блядь, подарок, если сравнить с тем, к чему всё шло.
Впереди полтора года испытательного срока, когда любое неверное движение может обнулить результат, но сегодня я предпочитаю не думать о плохом.
Адвокат сказал, если в течение испытательного срока не будет нарушений и я выполню все возложенные судом обязанности, судимость погасится автоматически. Это хорошая новость. Ещё одна хорошая на сегодня.
Игорь подзывает официантку, делая заказ без предварительного просмотра меню. Я прошу стейк средней прожарки. Из выпивки полагаюсь на безопасника он выбирает дорогой коньяк для особого случая.