Глава 2
Потом начались встречи под предлогом «срочной помощи» с документами или «неотложными консультациями». Игнат возвращался поздно, иногда за полночь, объяснял усталым голосом, что это всего лишь бизнес, ничего личного, и он просто не мог бросить её в беде. Но я видела, как его глаза иногда загорались воспоминаниями, когда он упоминал её в разговоре лёгкая улыбка в уголках губ, задумчивый взгляд в окно, и это делало меня настоящим параноиком, заставляя прокручивать в голове худшие сценарии. Каждое утро, просыпаясь в нашей постели, я чувствовала, как страх потерять мужа сжимает грудь, словно тисками, не давая дышать свободно. Я проверяла его телефон, пока он был в душе, слыша шум воды из ванной, стыдясь себя, краснея от собственной подозрительности, но не в силах остановиться, как будто какая-то сила толкала меня на это. Там были сообщения от Светы: «Спасибо за вчера, Игнат, ты спас меня от банкротства, как всегда» или «Нужно встретиться снова, срочно, без тебя я не разберусь в этих цифрах ты мой спаситель». Мои голубые глаза, обычно яркие и полные жизни, теперь часто были красными от слёз, которые я прятала за улыбкой. Я отчётливо представляла её с её манипулятивным шармом, уверенной походкой, идеально уложенными волосами и прошлой историей с Игнатом, которая, как я знала, была полной страсти и драм. Этакая скрытая стерва около сорока. Злость на неё росла, как снежный ком. «Почему она не оставит нас в покое? шептала я себе под нос, гуляя в одиночестве по центральным улочкам.
Неужели она хочет вернуть его, используя его слабость?»
Однажды вечером, когда Игнат снова задержался уже в третий раз на этой неделе, я не выдержала и позвонила своей подруге Маше, чувствуя, что, если не выговорюсь, то просто взорвусь. Мы встретились в кафе. Маша, моя лучшая подруга со студенческих лет на юрфаке, обладала практичным и трезвым взглядом на жизнь, который помогал мне в трудные моменты. Она выслушала меня.
Маша, это просто невыносимо, я на грани, вздохнула я, мешая ложкой в чашке с капучино, пенка которого уже осела, оставив кремовый след на стенках. Света звонит ему по ночам, они встречаются «по делу» чуть ли не каждый день. А он он не отказывает. Говорит, что это из жалости, но я вижу, как он меняется становится задумчивым, отстранённым, как будто мыслями где-то там, в прошлом.
Маша кивнула, отпивая свой зелёный чай с лимоном и глядя на меня с искренним сочувствием.
Лиза, милая, не накручивай себя так сильно, это только хуже сделает. Игнат любит тебя, это видно по тому, как он смотрит на тебя, как заботится. Может, просто поговоришь с ним спокойно, без скандалов и криков? Объясни, как ты себя чувствуешь что это ранит, что ты боишься. Ревность это нормально, особенно когда есть такое прошлое, как у него, но, если не контролировать её, она всё разрушит, как кислота.
Поговорить? Я фыркнула, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза, и быстро моргнула, чтобы не расплакаться на людях. Я пыталась, Маша, не раз! Вчера вечером, когда он вернулся поздно, сказала: «Игнат, это слишком часто. Ты понимаешь, что я чувствую, когда ты бежишь к ней по первому зову, оставляя меня одну?» А он в ответ: «Лиза, не преувеличивай. Это прошлое, и я помогаю из чувства долга, ничего больше.» И молчит, когда я спрашиваю прямо: «Ты всё ещё любишь её? Скажи честно!» Его молчание оно просто убивает меня.
Маша взяла мою руку.
Тогда поставь ультиматум, Лиза, но мягко. Скажи ему: «Или ты прекращаешь эти встречи и звонки, или я не знаю, что будет дальше с нами.» Но не горячись сразу, подумай хорошенько. Может, это действительно ничего не значит для него просто привычка помогать. Помнишь, как вы познакомились? Любовь с первого взгляда в офисе, стажировка, его внимание к тебе Это не шутки, это настоящее.
Я помню, Маша, каждый день вспоминаю, вздохнула я, глядя в окно на прохожих. Но теперь всё кажется таким хрупким, как стекло, которое вот-вот треснет. Ладно, попробую поговорить снова, может, сегодня вечером.
Вернувшись домой вечером, я застала Игната на кухне он приготовил мой любимый цезарь с курицей и свежими овощами, пытаясь, видимо, загладить вину за очередное опоздание. Квартира была освещена мягким светом ламп, и аромат еды витал в воздухе, смешиваясь с запахом мокрой улицы, проникавшим через открытое окно. Но мне было не до того внутри бушевала буря.
Прости за вчерашнее опоздание, дорогая, сказал он, вставая из-за стола и целуя меня в лоб, его губы были тёплыми, но я отстранилась слегка. Света опять с документами запуталась, пришлось разбираться пару часов в кафе неподалёку.
Опять она? Я села напротив, стараясь сдержаться, но голос предательски дрогнул, выдавая эмоции. Игнат, сколько можно? Ты уверяешь, что любишь только меня, но почему не можешь сказать «нет»? Почему позволяешь ей вмешиваться в нашу жизнь, в наши вечера, в нас?
Он вздохнул, откладывая вилку и глядя на меня. В глазах мелькнула усталость и лёгкое раздражение.
Лиза, я люблю тебя, только тебя, сколько раз повторять? Света это прошлое, и я помогаю из чувства долга, потому что когда-то мы были близки, и я не хочу, чтобы она разрушила свою жизнь из-за глупых ошибок. Не устраивай сцен, пожалуйста. Это ничего не меняет между нами просто помощь.