Когда все уже кончилось и Гаврилин в своем лиловеньком «фиате» поджидал отдававшего последние распоряжения Треухова, чтобы ехать с ним в клуб, к воротам депо подкатил фордовский полугрузовичок с кинохроникерами.
Первым из машины ловко выпрыгнул мужчина в двенадцатиугольных роговых очках и элегантном кожаном армяке без рукавов. Острая длинная борода росла у мужчины прямо из адамова яблока. Второй мужчина тащил киноаппарат, путаясь в длинном шарфе того стиля, который Остап Бендер обычно называл «шикмодерн». Затем из грузовичка поползли ассистенты, юпитера и девушки.
Вся группа с криками ринулась в депо.
Внимание! крикнул бородатый армяковладелец. Коля! Ставь юпитера!
Треухов заалелся и двинулся к ночным посетителям.
Это вы кино? спросил он. Что ж вы днем не приехали?
А когда назначено открытие трамвая?
Он уже открыт.
Да, да, мы несколько задержались. Хорошая натура подвернулась. Масса работы. Закат солнца! Впрочем, мы и так справимся. Коля! Давай свет! Вертящееся колесо! Крупно! Двигающиеся ноги толпы крупно. Люда! Милочка! Пройдитесь! Коля, начали! Начали. Пошли! Идите, идите, идите Довольно. Спасибо. Теперь будем снимать строителя. Товарищ Треухов? Будьте добры, товарищ Треухов. Нет, не так. В три четверти Вот так, пооригинальней, на фоне трамвая Коля! Начали! Говорите что-нибудь!..
«Тот час праздника, когда с деревьев сыплются электрические лампочки».
Ну, мне, право, так неудобно!..
Великолепно!.. Хорошо!.. Еще говорите!.. Теперь вы говорите с первой пассажиркой трамвая Люда! Войдите в рамку. Так. Дышите глубже: вы взволнованы!.. Коля! Ноги крупно!.. Начали!.. Так, так Большое спасибо Стоп!..
С давно дрожавшего «фиата» тяжело слез Гаврилин и пришел звать отставшего друга. Режиссер с волосатым адамовым яблоком оживился.
Коля! Сюда! Прекрасный типаж. Рабочий! Пассажир трамвая! Дышите глубже. Вы взволнованы. Вы никогда прежде не ездили в трамвае. Начали! Дышите!
Гаврилин с ненавистью засопел.
Прекрасно!.. Милочка! Иди сюда! Привет от комсомола!.. Дышите глубже. Вы взволнованы Так Прекрасно. Коля, кончили.
А трамвай снимать не будете? спросил Треухов застенчиво.
Видите ли, промычал кожаный режиссер, условия освещения не позволяют. Придется доснять в Москве. Целую!
Кинохроника молниеносно исчезла.
Ну, поедем, дружок, отдыхать, сказал Гаврилин. Ты что, закурил?
Закурил, сознался Треухов, не выдержал.
На семейном вечере голодный накурившийся Треухов выпил три рюмки водки и совершенно опьянел. Он целовался со всеми, и все его целовали. Он хотел сказать что-то доброе своей жене, но только рассмеялся. Потом долго тряс руку Гаврилина и говорил:
Ты чудак! Тебе надо научиться проектировать железнодорожные мосты! Это замечательная наука. И главное абсолютно простая. Мост через Гудзон
Через полчаса его развезло окончательно, и он произнес филиппику, направленную против буржуазной прессы:
Эти акробаты фарса, эти гиены пера! Эти виртуозы ротационных машин! кричал он.
Домой его отвезла жена на извозчике.
Хочу ехать на трамвае, говорил он жене, ну, как ты этого не понимаешь? Раз есть трамвай, значит, на нем нужно ехать!.. Почему? Во-первых, это выгодно
Полесов шел следом за концессионерами, долго крепился и, выждав, когда вокруг никого не было, подошел к Воробьянинову.
Добрый вечер, господин Ипполит Матвеевич! сказал он почтительно.
Воробьянинову сделалось не по себе.
Не имею чести, пробормотал он.
Остап выдвинул правое плечо и подошел к слесарю-интеллигенту.
Ну-ну, сказал он, что вы хотите сказать моему другу?
Вам не надо беспокоиться, зашептал Полесов, оглядываясь по сторонам. Я от Елены Станиславовны
Как? Она здесь?
Здесь. И очень хочет вас видеть.
Зачем? спросил Остап. А вы кто такой?
Я Вы, Ипполит Матвеевич, не думайте ничего такого. Вы меня не знаете, но я вас очень хорошо помню.
Я бы хотел зайти к Елене Станиславовне, нерешительно сказал Воробьянинов.
Она чрезвычайно просила вас прийти.
Да, но откуда она узнала?..
Я вас встретил в коридоре комхоза и долго думал: знакомое лицо. Потом вспомнил. Вы, Ипполит Матвеевич, ни о чем не волнуйтесь! Все будет совершенно тайно.
Знакомая женщина? спросил Остап деловито.
М-да, старая знакомая
Тогда, может быть, зайдем поужинаем у старой знакомой? Я, например, безумно хочу жрать, а все закрыто.
Пожалуй.
Тогда идем. Ведите нас, таинственный незнакомец.
И Виктор Михайлович проходными дворами, поминутно оглядываясь, повел компаньонов к дому гадалки, в Перелешинский переулок.
Глава XIV. «Союз меча и орала»
Поэтому, когда Полесов постучал в дверь и Елена Станиславовна спросила: «Кто там?» Воробьянинов дрогнул. Голос его любовницы был тот же, что и в девяносто девятом году, перед открытием парижской выставки. Но, войдя в комнату и сжимая веки от света, Ипполит Матвеевич увидел, что от былой красоты не осталось и следа.
Как вы изменились! сказал он невольно.
Старуха бросилась ему на шею.
Спасибо, сказала она, я знаю, чем вы рисковали, придя ко мне. Вы тот же великодушный рыцарь. Я не спрашиваю вас, зачем вы приехали из Парижа. Видите, я не любопытна.