Annotation
Быть юным трудно во все времена, даже в относительно травоядные. Жить вообще трудно и когда только входишь в жизнь, и когда из нее уходишь. Но по-настоящему интересно и важно только трудное о чем, собственно, вся русская литература. Ту же линию продолжает и этот роман.
Акунин-Чхартишвили
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
ТУЖИЛКИ
«UN ADOLESCENT D'AUTREFOIS»3
ТЕОРИЯ БРАКА
ТУЧКОВ-ЧЕТВЕРТЫЙ
КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ
НА ДНЕ
ВСЯ ЖИЗНЬ ВПЕРЕДИ
Тессараконтамерон
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ
ПРЕКРАСНАЯ ЕЛЕНА
ВТОРОЙ ДЕНЬ
Глава 2
ТРЕТИЙ ДЕНЬ
Глава 6
ДЕВЯТЫЙ ДЕНЬ
Часть вторая. L'ECHELLE D'AMOUR
М
УРОК ПЛАВАНИЯ
ПО МАЛОЙ СПАССКОЙ
ИД МАРТА БЕРЕГИСЬ
СЕН-МАРК
ПРОЩАНИЕ
ДНЕВНИК 1977
FELIX JUSTINA
МЭРИ
НАСТЯ
ПО НАПИСАНИИ СЖЕЧЬ
FOOLS DAY
Глава 40
Примечания
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
Акунин-Чхартишвили
НА САНЯХ
Роман
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
ТУЖИЛКИ
Кататься на санях оказалось совсем не так весело и приятно, как выглядит на картинках. Ну то есть веселья-то было до хренищи. Башка сразу громко заржал дурным голосом «и-го-го!», средняя кобыла, а может жеребец, в общем лошадь, подхватила, и Сова зашелся хохотом. Марк тоже засмеялся, но на скамейке втроем было тесно, Башка ворочался и пихался, совсем прижал к бортику, дул холодный ветер, из-под копыт в лицо летела колкая снежная труха с льдинками, еще и подбрасывало.
Тройка неслась прямо по замерзшему пруду, мимо квадратного островка. Сова блистал эрудицией, объяснял, что в восемнадцатом веке там была фортеция с бастионами, и графы Шереметевы устраивали потешные баталии с участием маленького фрегата.
В детстве Марк не раз бывал в Кускове, он тогда очень интересовался историей и объехал все сохранившиеся подмосковные усадьбы, многое с тех пор помнил и мог бы рассказать про Шереметевых получше (например, что у них был не фрегат, а корвет), но помалкивал, не мешал Сове красоваться. Не освоился пока в новой «команде», так что предпочитал, выражаясь по-английски, to keep low profile1. А еще понимал, что у него и так уязвимое место: он отличник, Знайка, повышенная стипендия. Все остальные были троечники, «зубрил» презирали, и стипендию получал только Серый, но не за успеваемость, а по «социалу» он был сирота, из детдомовских или что-то такое, сам не рассказывал, а спрашивать не хотелось, Марк чувствовал себя рядом с этим молчаливым, сильно взрослым парнем неуютно. Серый был лет двадцати пяти, после армии, рабфаковский, сам откуда-то с Урала. Почему Сова принял в свою бомондную «команду» этакого валенка загадка. Серый и сейчас был в валенках, натуральных с галошами. Под ватником
собой, когда Башка при тугриках и гуляет, Сова этим пользуется.
С Фредом Струцким совсем другая петрушка, но тоже всё понятно. Марк сошелся с этим вихлястым, улыбчивым парнем еще на вступительных экзаменах. На первом курсе сначала Фред очень хотел дружить, старался быть приятным, хвалил отчимовы романы, расспрашивал про писательскую жизнь, но потом прилепился к Сове и отчалил. Классический прилипала, говорящая фамилия: «стрюцким» в прозе девятнадцатого века, у Достоевского например, называют мелких, пронырливых людишек. Оказывает Сове и Башке мелкие услуги, знает кучу анекдотов. Короче Расплюев, Коровьев.
Баклажану объяснение и типаж Марк подобрал не сразу. Парень неочевидный. Молчит-молчит, а потом вдруг скажет что-нибудь ни к селу ни к городу, и узкие глаза насмешливо блеснут. Скорее всего Сова его привечает, потому что, в отличие от Башки, казах постоянно при капусте и, кажется, часто платит за всю компанию. Опять же хоть и провинциальная, но аристократия. Мирзабаев не дурак и в случае чего может зубы показать. Один раз, на картошке, идиот Сапрыка при нем ляпнул что-то про тупых «кишмишей» с «бешбармаками», а Нурымжан ему спокойно так: «У нас в Казахстане кто херню несет, тому лошадиную говняшку в рот запихивают», и Сапрыка скис. Прототип Баклажану нашелся не в литературе, а в кино. В «Неоконченной пьесе» есть Герасим Кузьмич Петрин, который за всё башляет, помалкивает-помалкивает, уткнувшись в газету, и вдруг ни к селу ни к городу: «А вот в Сызрани девицей Терещук поймана ворона с голубыми глазами». И все на него ошеломленно пялятся. В чистом виде Баклажан, его стиль.
Вот на кой Сове нужен Сергей Щербак, Серый, опять повторим, хрен знает. Где Сова, там почти всегда рядом и Серый в своей стройотрядовской форме. В разговорах обычно не участвует, смолит термоядерный кубинский «Партагас», табачные крошки сплевывает, взгляд медленный, тяжелый. Натуральный Азазелло.
Сова-то ясно кто: Воланд. Только молодой, двадцатилетний. Не заматерел еще, но уже ясно, что через сколько-то лет будет решать чужие судьбы и устраивать сатанинские балы. При таком сочетании расчетливости с куражом, да с таким папаней сто пудов. Пройдет по жизни, как по ковровой дорожке.
Трудней всего в прототипном плане с самим собой. Марку хотелось быть Андреем Болконским, он старался именно так и держаться, но, честно говоря, больше смахивал на Пьера Безухова той поры, когда тот еще не стал богачом и графом, а был просто хрен с горы, лох незаконнорожденный и только что удостоился попасть в шальную компанию Долохова с Анатолем Курагиным.