Москва сделала ряд важных оговорок.
С её точки зрения ключевым вопросом было размещение миротворцев только на линии фронта. Причина, по которой президент России настаивал именно на таком условии, очевидна. Взаимное недоверие существовало не только между Москвой и Киевом, но и между Москвой и Брюсселем и Вашингтоном. С точки зрения российских властей размещение миротворцев в глубине Луганской и Донецкой республик, а тем более их появление на границе России и ЛДНР могло привести к тому, что эти миротворцы попросту начнут подыгрывать Украине. Имелись ли у Кремля основания не доверять западным лидерам и миротворцам? Безусловно, да. Перед глазами у российских лидеров, конечно, стоял пример конфликта на Балканах. Некоторые истории в рамках этого противостояния до боли напоминали события в Донбассе.
Здесь придётся совершить небольшой экскурс в историю. В 1991 году, на фоне выхода Хорватии из состава Югославии, хорватские сербы подняли восстание и провозгласили Республику Сербская Краина, которая требовала отделения уже от Хорватии. Осенью 1991 года лидеры Сербии и Хорватии подписали соглашение о прекращении огня и вводе миротворцев в спорную зону. Период прекращения огня хорваты использовали для наращивания сил при помощи западных инструкторов, вооружения, поставляемого им в обход официального эмбарго и собственных усилий. В 1995 году Хорватия провела две корот ких интенсивных операции «Молния» и «Буря», в результате которых Сербская Краина была уничтожена, её вооружённые формирования разгромлены, а сербское население почти поголовно бежало. Миротворческие контингенты не сделали для предотвращения нового обострения, по сути, ничего; реакция международного сообщества была вялой и скорее прохорватской. Позднее практически всё политическое и военное руководство Сербской Краины было осуждено в Гааге за разнообразные военные преступления (хорваты отделались за аналогичные по размаху и характеру деяния несколькими севшими в тюрьму офицерами армии и полиции).
Разумеется, эта история была знакома рос сийской политической элите, и аналогии бросались в глаза. Поэтому для России миротворцы могли стать только частью архитектуры будущего мира. Ключевой гарантией для недопущения разгрома Донецкой и Луганской республик могла стать только постоянная возможность поддержки из России, о чём было бы невозможно говорить, буде миротворцы разместились бы не только на линии разграничения.
Украина с самого начала холодно отнеслась к российскому проекту. Пётр Порошенко зая вил, что миротворцев ООН необходимо развернуть именно на границе с Россией и «голубые каски» интересуют его только в одном аспекте: возвращение территории повстанческих республик под контроль Украины. Ему вторил министр иностранных дел Украины Павел Климкин: «Нам совершенно не нужен тут замороженный конфликт, поскольку он нужен России по определению размещение миротворцев только на линии соприкосновения на самом деле просто создание нового рубежа».
Украину, безусловно, интересовал не мир как таковой, а собственная победа. Вообще, стоит
непрерывно держать в голове: в течение всего конфликта Украина под миром понимала исключительно собственную военную победу.
При этом Киев опасался, что Россия постарается включить в состав миротворческих сил собственный контингент (и так или иначе возглавить миротворческую миссию). Здесь уже Украина имела веские основания опасаться простого закрепления ЛДНР за Россией, уже при официальном мандате ООН. В конечном итоге, как известно, не был реализован ни «узкий» российский, ни «широкий» украинский план миротворческой миссии ООН.
Весь период прекращения огня Украина наращивала численность, уровень оснащения и боевой подготовки своих войск. Первые группы инструкторов из западных стран были направлены на Украину уже в 2014 году; к началу 2022 года специалистами США были переподготовлены 27 тысяч человек из действующего состава ВСУ. Поставки западного снаряжения и вооружения, включая летальное, начались задолго до начала российской СВО. Постепенно наращивалась также численность войск в зоне конфликта. По российским данным, на 2021 год в зоне 0 °C находилось 125 тысяч солдат и офицеров ВСУ для сравнения: в августе 2014 в АТО участвовало лишь чуть более 30 тысяч человек.
Были ли эти войска сконцентрированы исключительно с целью защиты от возможной российской операции? Судя по реакции украинских официальных лиц на российские инициативы по вводу международных миротворческих сил в Донбасс нет.
Существовали ли у Украины конкретные пла ны по решению проблемы Донбасса силовым путём? Точно этого сказать нельзя. Существовали ли у Москвы и Донецка основания опасаться какого сценария? Безусловно, да. Когда именно началась бы операция украинских вооружённых сил, сказать сложно. Вероятно, время атаки было бы связано с моментом неизбежного ухода из Кремля Владимира Путина. Российский президент долго возглавлял страну и за это время не помолодел; в «базовом» прогнозе 2024 год стал бы его последним на посту президента. Если не хаос, то некий переходный период всегда сопровождает подобную смену эпох, и этот момент был бы удачным для возможной операции Украины в Донбассе.