Мда, но он ведь хотел нас убить, рассудительно заметил Царь, В том мире, откуда я родом, желавшего убить тебя врага в живых не оставляют. И я уже погорел на этом в моей прошлой жизни. Я был слишком милостив к врагам, я прощал их, и они в результате подло убили меня самого. Я не собираюсь повторять ошибок в этой новой жизни.
Что? Погорел? рассеянно спросил я, теряя контроль и над телом, и над сознанием, Это Корень-Зрищин погорел. И этого достаточно. Нет смысла его убивать, пойми
Погоревший княжич тем временем стремительно регенерировал, ожоги на его шее заживали на глазах. Он уже не хрипел, даже попытался встать на ноги.
Царь в моей голове воспринял это движение Корень-Зрищина, как угрозу. Тесак в моей руке метнулся вверх, готовый с размаха воткнуться прямо в сердце княжичу. А от удара в сердце магократы умирают
Нет!
Я обхватил правую руку, державшую тесак, левой и помешал ей нанести смертельный удар.
Корень-Зрищин в ужасе смотрел, как я сражаюсь с собственной рукой. Наверное со стороны это выглядело потешно, но ни мне, ни Корень-Зрищину было не до смеха.
У тебя сущность в голове, пробормотал сынок канцлера, Я вижу её! Вижу даже без каста моего кланового заклинания!
Беги, придурок! заорал я на Корень-Зрищина.
Тесак в моей руке дергался, как будто я исполнял традиционный казачий танец с саблей.
Тот факт, что Корень-Зрищин разглядел Царя у меня в башке, в принципе был неудивителен. Родовая способность Корень-Зрищиных как-никак состояла в том, чтобы видеть чужие недостатки. А моим главным недостатком был сейчас именно Царь-отморозок в голове.
Княжич ринулся к выбитому окну, я же больше не мог продолжать борьбу, эта битва с самим собой отняла у меня последние силы, я уже едва стоял на ногах.
Свали, мудак! заорал я на Царя и, собрав воедино всю свою волю, зашвырнул тесак в угол кухни.
Ага, магия! неожиданно победно воскликнул Царь в голове.
И я понял, о чём он говорит.
Магия и правда поднялась откуда-то из глубин души и заполнила меня. Свершилось то, о чём говорил князь Глубина. Я достиг предела своих возможностей и теперь прошёл инициацию, получил следующий третий ранг.
Вот только сил мне это не прибавило. Наоборот, затопившая меня магическая мощь добила те жалкие остатки энергии и воли, что у меня еще оставались.
Боль в спине стала настолько невыносимой, что я заорал.
Но это уже было неважно дверь блинной слетела с петель, и в кухню ворвалось человек десять казаков с автоматами.
Все, приплыли.
Теперь мне уже не отвертеться. Сейчас они сорвут с меня и колпак, и маску Лжедмитрия, а после этого мне предъявят по полной программе и за зажаренного сына канцлера, и за краденую корону, и за нападение на директора Огневича, и за всё остальное, что я творил этой ночью.
Доигрался, блин.
Сил сражаться уже не оставалось, темнота поглотила меня, осталась только боль в спине, где-то далеко на фоне забытья
Российская Империя
Павловск, Императорский дворец
Около двух часов ночи
Князь Максимилиан Амосович Корень-Зрищин сидел за компьютером в бывшей опочивальне Императрицы.
Это помещение называлось именно так, хотя Императрица здесь ночевала всего пару раз в год. Императрицы России не были людьми, поэтому и предпочитали жить в лесах, а не во дворцах.
Теперь же это отделанная дубовыми панелями и зеленым шёлком комната стала личным кабинетом Корень-Зрищина.
Князь уже успел привыкнуть к ней за последние три дня. Вот к чему он привыкнуть так и не смог так это к своему новому положению.
Подумать только, еще неделю назад он был парией, изгоем, Старшим одного из самых худых и бедных кланов во всей России. И вот он вознесся, и теперь не только князь и владелец Гатчины, но и канцлер Империи. Фактически правитель мощнейшей державы мира. В это верилось с трудом.
Корень-Зрищин вознесся, но это стоило ему седых волос. Князь никогда не отличался крепким
здоровьем, ни физическим, ни психическим, как и все в роду Корень-Зрищиных. А последние дни он почти совсем не спал, поэтому сейчас был уже на грани.
Глаз у князя дергался, руки подрагивали.
Смартфон Корень-Зрищина тихо завибрировал, экран загорелся. Князь, нервы которого были измотаны, чуть не подпрыгнул на стуле, как будто рядом взорвалась граната.
На экране появилась фотография тощего бледного юноши и подпись «Сын».
Обеспокоенный князь глубоко вздохнул и щелкнул пальцем по экрану.
Алло, отец раздался перепуганный голос из динамика.
Да, Кирилл, слушаю. Что стряслось?
Ну сын замялся, В общем, мы помирились с Нагибиным. Я хочу всё отменить.
Что? до князя не сразу дошёл смысл сказанного, Сохранить жизнь Нагибину? Но ведь он же изменник. Он помогал Чудовищу. И еще хотел убить тебя, сын.
Я же сказал, мы помирились, засопел в трубку Кирилл, Что непонятно, отец? Я хочу всё отменить. Мы не будем убивать Нагибина.
Боюсь, что теперь уже слишком поздно, сынок, мягко произнёс князь, Ты не совсем понимаешь ситуацию
Да всё я понимаю! закричал сын, Мы помирились. Инцидент исчерпан, всё.
Да, но мы теперь князья, а я канцлер, не забывай, вздохнул старший Корень-Зрищин, И Нагибин нанёс нам оскорбление. Мы не можем стерпеть его, сын. Это вопрос политики и престижа клана. А престиж клана выше твоих хотелок. Уж прости. Завтра Нагибин умрёт.