Мой трофей, - шептал я, целуя ее в макушку.
Она была моим самым желанным трофеем. Я дарил ей все, что она попросит. Одевал ее словно куклу на витрине. И сам же в порыве страсти срывал с нее нежные кружева, грубыми пальцами случайно отрывал драгоценные пуговки и рвал тонкую ткань, чтобы потом наутро купить новое платье.
- Я женюсь, - произнес я, а Фиа шарахнулась от меня, словно ужаленная.
Ее светлые локоны взметнулись, глаза расширились от ужаса, а она тут же положила руку на живот.
- Ты женишься? - в ужасе прошептала она. В ее глазах плескалась бездна отчаяния. - Отвечай мне! Алиаскар! Это правда?!
Желтый атлас на ее платье был похож на мед. Сама она казалась медовой. От золотистого ореола, который создавали светлые волосы вокруг кожи, до крупного янтаря на шее. Ее платья казались мне чересчур откровенными, и мне всегда невольно хотелось схватить простыню, отобрать шарф у какой-нибудь леди, плащ у джентльмена и прикрыть слишком смелые очертания ее дразнящих полушарий. Она была чуть склонна к полноте. Но это придавало ей аппетитный вид. Ямочки на щечках появлялись в тот момент, когда она улыбалась.
Я чувствовал, как сильно хочу попробовать сладость ее горячих, мягких и медовых губ.
- А как же я? - прошептала она, поднося руку ко рту. - Ты что? Вышвырнешь меня из поместья? Все. Я больше не нужна? Да?
По ее щекам стекли слезы.
Сейчас мне хотелось стремительно сгрести ее и ее проклятое платье в свои объятия.
- Алиас! Мне уже собирать вещи? - со слезами воскликнула Фиа, а я привлек ее к себе.
Я держал ее в своих руках, вдыхая медовый запах ее волос.
- С чего ты вообще решила собирать вещи?! - удивленно спросил я, а она повернула ко мне заплаканное лицо и выдохнула.
- Как почему? - голос Фии был тихим. Он прерывался всхлипами. - Сейчас сюда приедет твоя жена, она по закону станет хозяйкой поместья И тут же вышвырнет меня на улицу вместе с вещами! Кто станет терпеть любовницу в доме?
И она снова залилась слезами.
- А слуги слуги ведь разболтают, даже если мы будем скрывать нашу связь, - прошептала она едва слышно. Ее рука легла на мою грудь. Она прижалась ко мне щекой и всхлипнула.
- С каких пор хозяйкой в доме будет она? - прорычал я.
- Ну Она что? Разве не будет хозяйкой? - спросила Фиа, а на ее длинных ресницах блеснули слезы.
- А кто ей позволит? - спросил я, видя, как слезы просыхают. - Я - хозяин в доме. И я решаю, кто в нем живет, а кто нет.
- А я думала, что ты женишься на мне, - едва слышно прошептала Фиа. Ее голос замирал.
- Я бы рад. Но подумай сама, - произнес я. - Я могу жениться
на тебе, но наш ребенок не будет иметь по факту никаких прав. В любой момент мои родственники смогут оспорить право владения. И наш ребенок останется ни с чем. Закон есть закон. У нынешнего короля было еще четыре брата, рожденных от служанок. Видимо, поэтому первым его указом было запретить право наследования имущества, титула и прочих привилегий бастардам от простолюдинок. Иначе бы они растащили королевство на части.
Фиа вздохнула, прижавшись крепче, словно ища защиты.
- А если ты ее - голос Фии упал. - Полюбишь? А вдруг она тебе понравится? Что будет со мной?
- Кроме тебя, для меня никого не существует. Мне нужна жена, чтобы она сыграла роль матери нашего ребенка. И тогда ни у кого не возникнет вопросов к его происхождению, - прошептал я, утирая ее слезы. - Мне проще вышвырнуть ее, чем видеть, как ты плачешь. Но хозяйкой здесь она не будет. Обещаю.
Визуал
То, что сказал генера - правда. Нынешний король очень боялся того, что на трон будут претендовать бастарды. А его отец славился своей любовью к простому народу. Особенно, если "простой народ" симпатичная служанка. Быть может бастардов на самом деле было больше. Поэтому король очень боялся, что его свергнут. Вокруг бастардов от простолюдинок стали объединяться группы придворных. И одним приказом он изменил судьбу страны.
Глава 6
Лоранс посмотрел на меня и вздохнул. И тут же направился в дом.
Только сейчас я начинала что-то чувствовать. Лицо жгло, жгло руки и почему-то правую ногу.
- Предупредил, - послышался голос братца с порога. И только тогда мачеха повела меня в дом.
Стоило мне войти в ее поместье, как служанка, которая стояла в коридоре и занавешивала зеркало, испуганно посмотрела на меня и чуть не упала со стульчика.
- О, богиня мать! - прошептала она, покачнувшись на стульчике и едва не потеряв равновесие.
Мачеха сверкнула на нее глазами.
- Я хочу видеть себя! - нервно потребовала я, пытаясь прикоснуться руками к лицу.
- Милочка, в этом доме я - хозяйка. И ты не имеешь права приказывать! - заметила мачеха властным голосом. - Марш в комнату! Лоранс!
- Что еще? - закатил глаза сводный брат.
- Проверь, все зеркала убрали или нет? И в комнату загляни! - приказала мачеха, придерживая меня за руку. Я попыталась вырваться, чтобы подойти к зеркалу и сдернуть покрывало, но Лигрония вцепилась в меня, словно смерть.
- Все убрали! Зеркало сейчас выносят! - послышался надменный голос и шаги.
Мачеха довольно кивнула и повела меня по коридору. На месте, где раньше висели зеркала, торчали сиротливые гвоздики. Огромное зеркало, которое не смогли снять, занавесили покрывалом. Но не это пугало меня больше всего. Меня пугали взгляды слуг, которые встречались в коридоре. Круглые глаза служанок, пробегавших в суете и спешке мимо говорили о многом.