Теперь я явственно поняла, что это испуганный детский голосок, доносившийся из кровати. В первый миг подумала, что обращаются ко мне.
Уходи, чудовище!
снова закричал ребенок.
Малыш заплакал. Я поняла, что он говорит не со мной.
Озираясь по сторонам, осторожно приблизилась к кровати с балдахином. В ночном мраке разглядела на ней маленькое тельце ребенка. На вид светловолосому малышу со спутанными волосами было года четыре или меньше. Он лежал головой на высокой подушке и испуганно прикрывался одеялом до самого носа. Смотрел куда-то в сторону окна.
Я тут же повернула голову. Невольно заметила у портьеры какую-то тень. Однако в ночном мраке было ничего не разглядеть. Снова обернулась к мальчику, уже подходя к кровати.
Малыш, что случилось? тихо спросила я, стараясь не напугать ребенка.
Мальчик резко обернулся ко мне и замер. Его глазенки в темноте ярко сверкали, а лицо выражало такой страх, что я решила, будто напугала его. Но через миг малыш чуть опустил одеяло и тихо пролепетал:
Матушка, это вы?
Глава 13
Но тут же снова обернулась к мальчику и медленно подошла к кровати.
Мишель, что случилась? спросила я, прекрасно поняв, кто передо мной.
Естественно, в такой большой спальне с четырьмя окнами не мог спать никто, кроме сына герцога, да и возраст сходился.
Матушка, это правда вы?
Видя, что мальчик чуть успокоился, я улыбнулась и тихо ответила:
Я, Мишель...
.
.
.
Не знаю, какой глупый порыв заставил меня так ответить. Я приблизилась к изголовью кровати, понимая, что мое присутствие успокаивало малыша. Он перестал плакать и говорил без страха в голосе.
В этот миг я боялась одного, что сейчас он разглядит, что я не его мать, и снова заплачет. А мне не хотелось пугать его.
Матушка, вы вернулись? спросил малыш и даже привстал на локтях.
Да, дорогой. Я уезжала, а теперь вернулась, ответила я, склоняясь к нему.
Он вдруг протянул ко мне тонкую ручонку. Даже в темноте было видно, как его большие глаза на тонком лице радостно загорелись. Я прекрасно поняла, что он хочет. Присела рядом с ним на широкую постель, взяла его ладошку в свою.
Вы живая, матушка, а Мадлен и Марта говорили, что вы умерли! выпалил мальчик. И тут же обнял меня, обхватив мою талию ручками.
Нет, я жива, Мишель. И вернулась к тебе, ответила я, гладя его по спутанным русым волосам.
Вдруг раздался какой-то странный шум. Приглушенный и едва слышимый. Мишель резко повернулся в сторону окна. Как-то напряженно посмотрел туда и сказал:
Вы прогнали его, матушка! Благодарю вас!
Кого? не поняла я, приподнимая мальчика и прижимая его к своей груди.
Слава Богу пока он не заметил подмены и вроде совсем успокоился. Даже слезы высохли на его глазах.
Чудовище! Оно хочет меня сожрать, дрогнувшим голосом произнес Мишель.
Что ты такое говоришь, милый?!
Оно там было, у окна. Оно приходит ко мне! А я так боюсь его!
Теперь было понятно, отчего Мишель так кричал и плакал. Ему, видимо, приснился страшный сон, кошмар. Но, может, у окна действительно кто-то был? Когда я вошла в спальню мальчика, на миг мне показалось, что я увидела какую-то тень.
Погоди-ка, сказала я, мягко высвобождаясь из плена детских ручонок.
Стремительно подошла окну. Быстро отодвинула качающуюся занавесь и увидела чуть приоткрытое окно. Стекло было до пола, полностью открывая взору заснеженный балкон. Выглянула наружу в приоткрытую створку. Никого не было видно. Я поняла, что ветер распахнул окна и потому занавесь шевелилась, испугав Мишеля.
Неудивительно, что ему снились кошмары. Такая огромная спальня, а он такой маленький.
Я не понимала, почему он спит один? Почему с ним не оставили няню или кого из прислуги. Чтобы ему не было так страшно. Или, на крайней мере, зажгли бы свечу у кровати.
И только тут я увидела, что стою босая. До этого выбежала из своей комнаты на крик Мишеля, даже не заметив, что не надела ботиночки.
Быстро закрыв створку окна, я задернула занавесь и вернулась к мальчику. Зажгла свечу, стоявшую на его тумбочке у кровати.
Это всего лишь ветер, Мишель, объяснила я, снова присаживаясь на кровать. Он распахнул окно и трепал занавесь. Там нет никакого чудовища.
Оно было! Оно приходит ко мне, матушка. Я не вру. Никто не верит мне. И ты тоже? добавил он нервно, и его глаза опять увлажнились.
При свете я смогла рассмотреть его лучше. Изможденное бледное лицо с черными кругами под глазами. Худенькая фигурка и тощие руки. Губы его были обкусаны и тонки.
Я видела,
что он вот-вот опять заплачет.
Ты что, Мишель? Я погладила его по голове. Я верю тебе.
Правда?
Да. Но сейчас все уже хорошо, чудовище ушло, ты не должен бояться.
Оно придет снова, она всегда приходит, со страхом заявил Мишель.
Не придет. Обещаю. Если хочешь, я посижу с тобой.
Да, матушка, хочу, чтобы вы остались. С вами не страшно.
Я прилегла с мальчиком рядом, обняла его, и он прижался ко мне. Начала гладить его по голове, успокаивая.
Хочешь, я спою тебе песенку, чтобы ты снова уснул?
Да.
Облегченно вздохнув, я улыбнулась. Все же и при горящей свече он не понял, что я не его настоящая мать. Видимо, герцог был прав, и я очень походила на покойную герцогиню.