Глава 32 В которой любовь торжествует
Помня о коварстве мужа, вторую попытку привести себя в порядок я предприняла, спрятавшись за ширмой. Оттуда же задавала вопросы, нарочно дразня его.
Где вы, Владимир Дмитриевич, научились так ловко управляться с женским гардеробом? Шнуровочки, крючочки все-то вам поддается!
Разобрался он и правда быстро и с пуговичками на платье, и с корсетом, и с чулками. Опыт, из-за которого меня немного мучила ревность к тем женщинам, что были до меня.
Пусть это будет моей тайной, отозвался муж. Я же не спрашиваю, кто учил вас целоваться, Катерина Семеновна.
Один один! не стала спорить. У каждого из нас было прошлое. Не стоило за него цепляться и изводить друг друга ревностью. Придраться Владимиру тоже было не к чему. Жена его была девушкой до этой ночи, а мне второй раз в жизни пришлось лишиться девственности. Впрочем, вчера я почти не чувствовала боли и убедилась в том, что близость с любимым мужчиной и просто близость с мужчиной это совершенно разные вещи. Мы с Петром допустили ошибку, зато теперь я по достоинству оценила то счастье, которое мне выпало в новом мире.
Сегодня, я планировала продолжить начатый накануне эксперимент. Володя поддержал меня. После завтрака мы вновь отправились в кладовую, которую я мысленно окрестила своей мастерской. Если все получится, а я в это верила, именно здесь буду расписывать горшки и другую посуду. Света в комнате достаточно. Нужно лишь убрать все лишнее и поставить полочки, на которых будут храниться готовые изделия, кисти и краски.
Муж принес с собой стул и несколько книг, привезенных из Черничного.
Они представляли собой жалкое зрелище: местами обгоревшие, с разводами и пятнами сажи. Требовали к себе особенно бережного отношения. Володя осторожно протирал их одну за другой и складывал на стол, в углу, чтобы не мешать мне. Закончив, так же по одной брал и просматривал.
Я видела, как загорались его глаза, когда он находил что-то особенно интересное, радовалась за него и не отвлекала. Мне было достаточно того, что он рядом. Не уединился в библиотеке, где ему было бы намного удобнее, чем здесь, а остался со мной, чтобы поддержать вне зависимости от того, чем закончится мой эксперимент.
Я придирчиво осмотрела крынку. Краски легли ровно, ничуть не потускнели. То ли были настолько качественными, то ли так на них повлияла подпитка магией. В любом случае результатом я была довольна и приступила к следующему этапу.
Из всех возможных видов росписи подглазурная мне нравилась больше всего. Она позволяла напрямую взаимодействовать с материалом, раскрашивая обожженный сосуд. Глазурь наносилась поверх рисунка и служила дополнительной защитой. Под ней краски сохраняли яркость, а рисунок целостность. Можно сколько угодно мыть такую посуду без риска повредить его.
Поскольку вторично обжигать сосуд я не планировала да и вряд ли сумела бы обеспечить нужную температуру, ограничилась простой прозрачной глазурью. Развела порошок специальным составом, тщательно перемешала. Обмакнула широкую кисть и начала наносить широкими мазками.
О, как давно я этого не делала. В училище, нас, конечно, учили глазурировать посуду, но на фабрике я занималась только росписью и успела соскучиться. Занятие только на первый взгляд казалось монотонной работой. В действительности нужно было следить за толщиной слоя, качеством нанесения глазури, чтобы не осталось ни одного непокрытого участка.
У тебя талант, произнес Владимир. Я так увлеклась, что не заметила, как он оказался у меня за спиной. Любитель подкрасться.
Это навык, Володя. Если бы ты видел, как расписывает вазы Светлана Петровна
Не видел, и вряд ли мне представится такая возможность, но не соглашусь: это талант и любовь к делу. Без любви так не получится.
С любовью все получается лучше, ответила ему.
Поставила крынку, повернулась к мужу и тут же оказалась в сладком плену его рук. Потянулась к губам. Думаю, я заслужила награду за труды. Кто там говорил про мое умение целоваться? Владимир мог дать мне сто очков вперед. Может быть, все дело было в том, что я любила этого мужчину и тоже не стеснялась выражать свои чувства?
***
Час спустя или позже (оба потеряли счет времени) мы вспомнили о крынке и продолжили исследования. Я отнесла ее на кухню и перелила оставшееся молоко. Вымыла чужую бутыль, которую следовало отдать хозяевам, и приготовилась ждать.
Ждала в буквальном смысле слова. Села на стул, подперла подбородок рукой, смотрела на сосуд. На мгновенный результат не было смысла рассчитывать. Я понимала это, но ничего не могла с собой поделать. Получилось или нет единственный вопрос, который интересовал меня сейчас.
Успешно?
Я чуть не подпрыгнула, услышав тихий, вкрадчивый голос Владимира. Слишком глубоко ушла в себя.
Не знаю. Перестань уже так подкрадываться. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
И правда громко стучит, согласился муж, накрыв рукой левое полушарие, отчего еще и дыхание сбилось.
Нет в тебе ни стыда, ни совести, в шутку попеняла ему. Средь бела дня
обнимаю жену, продолжил Владимир. Его рука скользнула вниз, на живот, где я поймала ее и накрыла своей. Мы, чародеи, люди без стыда и совести. Я не предупредил тебя об этом?