Ох! не сдержала облегченного вздоха. Напугал, мерзавец! У меня чуть сердце в пятки не ушло. Кыш!
Я махнула рукой, указав направление движения. Птица вместо того, чтобы улететь, снова ударила клювом по стеклу. Не хватало еще, чтобы разбила. Ничего, сейчас я тебя поставлю на место.
Я распахнула окно, надеясь, что этого движения будет достаточно, чтобы напугать ворона. Наглец, напротив, влетел внутрь, отряхнулся и произнес:
Ну, наконец! Думал, не дождусь. Ты не только
Что? Криворукая? разозлилась не на шутку, но первым делом закрыла створки. Сейчас схвачу покрывало, накрою этого зазнайку и вышвырну обратно. Может, еще каким-нибудь эпитетом наградишь?
Ворон отвернулся, спрятал голову под крыло и что-то пробурчал.
А ну повтори, потребовала, делая еще один шаг к кровати, на второй половине которой оставила покрывало.
Говорю, твой муж замерзает, а ты и в ус не дуешь.
Дальше я не слушала. Опрометью выскочила из комнаты, сбежала вниз по лестнице. Осмотрелась. Глупость какая! Откуда здесь взяться Чарторыйскому, тем более поздно ночью? От ворона ожидала любой подлянки и все же подошла к двери, прислушалась.
С той стороны явно кто-то был. Снег скрипел под тяжелыми мужскими сапогами, когда некто переступал с ноги на ногу. Других звуков я не слышала, а потому открывать не спешила. Мало ли кто там пришел. Вдруг княжич решил снова попытать счастья? Пусть только попробует. Я ему такой скандал закачу, мало не покажется.
Мой взгляд упал на ключ, который я так и оставила в замке. Ругая себя последними словами, я повернула его и приоткрыла дверь, совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть мужа. Не знаю, сколько времени он провел снаружи, но снежинки уже облепили его пальто и даже волосы, превратив черные локоны в седые. Лицо утратило краски, даже губы побелели.
Я распахнула дверь настежь. Обеими руками вцепилась в воротник и потянула Чарторыйского на себя. Почему в этом мире нет телефонов? Насколько это упростило бы жизнь.
Катя, нам нужно объясниться.
Обязательно, перебила его, и поговорим, и объяснимся, только позже. Быстро раздевайтесь. Не хватало еще простудиться. И что вам не сиделось на месте?
Я говорила и расстегивала пуговицы. Помогла мужу снять пальто, повесила на вешалку. Приказала Владимиру идти в купальню, а сама отправилась на кухню. Ковшом налила горячей воды в ведро, взяла баночку с сухой горчицей.
Чарторыйский сидел на табуретке, поджав под себя босые ноги. Дрожал, но, увидев меня, попытался расслабиться. Глядя на него, я в очередной раз убедилась в том, как порой беззащитны и неприспособлены к жизни мужчины. Внешне такие сильные и независимые, они, как и мы, женщины, нуждались в заботе и поддержке.
Закатайте штанины до середины щиколотки. Сейчас будем вас лечить.
Я нашла тазик, перелила туда воду, насыпала горчицу и хорошенько размешала. Подвинула к мужу. По его удивленному взгляду поняла, что такой метод лечения не был известен в этом мире. Пришлось объяснять, что именно и для чего делать.
Только медленно, предостерегла Владимира, вода очень горячая.
На кухне снова согрела чайник. Заварила чай с пряностями. К сожалению, ни меда, ни малинового варенья у меня не было, пришлось обойтись тем что есть.
Чай тоже горячий, будьте осторожны, сказала, вручив мужу кружку ароматного напитка, самую большую из тех, что нашла.
Катя, вы не сердитесь на меня?
Сержусь? переспросила и поняла, что мне тоже нужен чай. Второй такой же кружки не было, пришлось обойтись маленькой из сервиза. Конечно, сержусь, добавила, когда вернулась. Не из кухни же кричать. Вы на ночь глядя, несмотря на мороз, поехали домой. Если бы что-то случилось? Если бы я не проснулась и не открыла дверь, замерзли бы на пороге?
Я сделала большой глоток, чтобы успокоиться и не сказать лишнего. Нельзя так эмоционально реагировать, но ничего не поделаешь, такой родилась. Страшно было даже представить, что сталось бы с Чарторыйским,
если бы не птица.
Ворон! спохватилась я. Это он постучал в окно и разбудил меня. Что бы он не совершил в прошлом, уже за один этот поступок заслуживает прощения. Все мы ошибаемся.
Вы так считаете?
И снова этот взгляд, пронзительный, проникающий в душу. И в словах точно есть скрытый смысл, что не является тайной ни для одного из нас. Что это чувство вины или сожаление о прошлом?
Да, я так считаю, ответила ему, не солгав. Всему есть объяснение.
Да, согласился Владимир, но все ли можно понять и, тем более, простить?
Мы оба замолчали. Чай уже был выпит. Вода в тазике тоже остыла. Дольше тянуть нельзя, молчание не всегда золото. Если мы хотим сохранить те крохи доверия, что есть в наших отношениях, должны поговорить.
Я забрала кружки и вернулась на кухню. Владимир пришел следом.
Я знаю, что Павел был здесь, начал он. И понимаю, что после разговора с ним вы вряд ли захотите выслушать меня. Я понимаю.
Муж прикрыл на мгновение глаза, потер рукой лоб. Он нервничал и все же не прятался от проблем, а пытался их решить. Уже поэтому я должна была, более того, хотела не просто поговорить, а узнать правду именно от него. Глупое сердце цеплялось за каждую мелочь, желая оправдать дорогого человека.