Из этого краткого монолога я почерпнул очень много полезной информации. Холецистит в анамнезе, с удалением желчного пузыря. Острая боль, которая снялась препаратом. Скорее всего, спазмолитиком.
Где именно боль возникла? уточнил я.
Вот тут, Трошин указал мне на правое подреберье. И ещё отдавало в правую лопатку. Подумал, что новый желчный вырос и снова воспалился.
Это был первый такой приступ? задал я следующий вопрос.
Пару раз было что-то похожее, но не так сильно, рассказал пациент. Но я подумал, что это всё из-за нервов. Сейчас не лучший период в жизни, с работы уволили, дома не ладится Нервный стал.
Это можно было бы принять за обычные незначительные жалобы, но всё это имеет отношение к заболеванию.
Более того, реакция пациента на враньё Соколова тоже о многом говорит. Раздражительность, неврозы, всё это является симптомами.
Я задал ещё несколько вопросов, собирая анамнез для истории болезни. И активировал диагностическую магию.
Так, подсвечиваются желчевыводящие пути, двенадцатиперстная кишка. Головной мозг в порядке. Всё как я и думал.
У пациента развилась дискинезия желчевыводящих путей. Нарушение моторики желчи, если проще. Частая история при постхолицестомическом синдроме, то есть после удаления жёлчного пузыря. Свою роль сыграли и стрессы.
Бытует мнение, что большинство заболеваний в принципе возникают из-за стресса.
Я поддерживаю эту теорию лишь отчасти, стресс запускает множество патологических механизмов в организме, но далеко не всегда это основная причина заболеваний. Скорее, их катализатор.
Следующий этап назначить обследования для подтверждения диагноза. А затем лечение.
Гастроэнтерологический аспект часто есть у терапевтов, лечением может заняться и наше отделение. У меня он также присутствует, опять-таки на минимальном уровне. Сейчас я максимум могу кратковременно снять симптомы, но в этом нет необходимости приступа в данный момент нет.
УЗИ брюшной полости, а конкретно желчевыводящих путей, кровь общая и биохимия, холангиография. Последнее обследование дорогое, снова нужно разрешение от Зубова. Посмотрим, изменилось ли его отношение ко мне после вчерашнего случая.
Я расписал направления, отнёс их Ольге Петровне и направился в ординаторскую.
Михаил Анатольевич, нужно ваше разрешение на проведение холангиографии, обратился я к наставнику. Я подозреваю у пациента дискинезию желчевыводящих путей, это обследование лучше всего подтвердит диагноз.
Заболевание преимущественно женское, произнёс Зубов. С чего бы ему быть у Трошина?
Как я и думал, так быстро отношение не поменяется. Исправим!
Преимущественно это не значит, что его вообще не бывает у мужчин, пожал я плечами. Все симптомы и диагностическая магия подтверждают диагноз.
Ладно, делайте, махнул рукой Зубов.
Клиника может себе позволить.
Он подписал направление, и в ординаторскую вбежал Болотов.
Михаил Анатольевич, д-дайте мне другого пациента, запыхавшись, выпалил он. Прошу вас!
Здрасте приехали, вздохнул Зубов. Ну что опять случилось? Уже запугали этого онкологией до смерти?
Н-нет, Болотов от волнения заикался даже сильнее, чем обычно. П-просто он ко мне пристаёт!
Вот это заявление. Насколько я помню, Болотову достался мужчина по фамилии Сидоров, с другого этажа. Простолюдин, скорее всего.
Вы с ума сошли заорал Зубов. Вы хоть понимаете, в чём пытаетесь обвинить пациента!
Я-я понимаю, закивал Болотов. Но я а-абсолютно уверен.
Ну давайте вместе посмотрим на вашего пациента, вздохнул Зубов. У меня же так мало своей работы.
Моё присутствие в ординаторской было уже необязательным, но меня тоже сильно заинтересовала эта ситуация.
Разрешите я схожу с вами? спросил я. Звучит довольно необычно, возможно, имеет место какое-то психическое заболевание.
В моём отделении нет психически больных, заявил Зубов. Это нонсенс. Можете пойти с нами, только чтобы лишний раз убедиться, что вы все недоврачи.
Насчёт того, что нет психических заболеваний, легко можно было поспорить. Вчера лично успокаивал одного психа. Другой вопрос, откуда они здесь появляются. Тут явно что-то не так, и в этом следует разобраться.
И желательно это сделать раньше Зубова.
Мы отправились втроём в палату Сидорова. По пути я отдал Шуклину направление на обследование своего пациента, попросив передать главной медсестре.
Сидоров занимал палату для простолюдинов, обставленную чуть проще. Она была на шесть коек, а не на четыре, как в аристократических. Но даже при всём этом выглядела палата лучше большинства в других клиниках.
Иван Васильевич, тут на вас мой молодой интерн жалуется, подойдя к одной из кроватей, заявил Зубов. Говорит, приставать вы к нему изволили.
Мужчина выглядел полностью адекватным, от чего обвинение Болотова казалось ещё более странным.
Я ничего такого не делал, замотал головой пациент. То есть я не специально. У меня в голове что-то помутилось как будто бы.
Так, ещё страннее Снова полностью адекватный пациент, который внезапно начал лишаться рассудка.
С какими жалобами вы сюда поступили? спросил я.
Кашель замучал уже, отозвался Сидоров. Ничего не помогает, вот и выдали мне направление в клинику. Повезло, что в этом районе живу, и к ней прикреплён.