А потом оказалось, что и на дороге уже пусто. Все враги, кто выжил в этом скоротечном бою, после взрыва заговоренного боеприпаса рванули наутёк обратно по своим следам. Преследовать их у меня не было никакого желания и сил. Скоротечный бой и лёгкая контузия полностью меня опустошили.
«А вот теперь пора знакомится с этой молодой гвардией», с этой мыслью я направился к ребятам. Благоразумно отошёл подальше от дороги с немецкой техникой в лес. Партизаны сейчас в таком шоке, что начнут палить по всему, что увидят рядом с машинами. Несколько минут я простоял в сотне метров за спиной пятёрки. Наконец, поведение тех слегка изменилось. Они уже не дёргались на каждый звук, стали переговариваться. Предприняли попытки докричаться до своих товарищей по ту сторону дороги. В этот момент я решил дать знак о себе, скинув заговор невидимости. Народ! Не стреляйте. я свой! Ребята, я наш!
Те тут же развернулись в мою сторону, наставив оружие.
Ты кто? спустя несколько секунд крикнул один из них. Голос его подрагивал от адреналина и страха. А кто в такой ситуации не испугается? Многие на месте этих ребят вообще впали бы в панику и удрали. Эти же пытались огрызаться.
Я свой. Помог вам с гитлеровцами разобраться! Взорвал их броневик и убил немцев, которые к вам в спину хотели зайти.
Покажись!
Выхожу! крикнул я и следов добавил. Вы своё оружие немного в сторону отведите. А то дёрнется палец на спуске и всё. Обидно будет погибнуть от пули своих, когда взвод фашистов перед этим перестрелял.
Выходи давай! прокричал всё тот же парень. У нас пальцы не дрожат!
Я медленно пошагал в их сторону, пристально следя за поведением засадников. Те, забыв обо всём на свете, не спускали глаз с моей фигуры. Никто даже не подумал смотреть за дорогой и за разгромленной немецкой колонной, где могли притаиться недобитки. Когда между нами расстояние сократилось метров до пятнадцати один из ребят крикнул:
Оружие бросай!
Да вот сейчас прям брошу, огрызнулся я. Не тобой оно мне вручено, чтобы я выполнял приказ.
Что А ну бросай, а то стрельну!
Илья, тихо, шикнул на товарища тот, кто самым первым со мной заговорил. А потом встал с земли, повесил «мосинку» на плечо и шагнул ко мне навстречу. Я Андрей, секретарь комсомольской ячейки.
Горячий Илья тихо выругался и опустил охотничье ружьё, когда мой тёзка перекрыл ему направление стрельбы. Следом за своим, как я думаю, командиром стали подниматься на ноги остальные ребята. Полагаю, все они комсомольцы из ячейки, где верховодил мой тёзка.
Тёзка, значит, слегка улыбнулся я ему. Меня тоже Андреем зовут. Направлен командованием в тыл немцам, чтобы
устраивать диверсии и всячески бить этих гадов. Сейчас остался один и иду в сторону фронта, чтобы соединиться со своими.
А почему у тебя одежда с чужого плеча и оружие немецкое? с откровенным подозрением в голосе поинтересовался Илья.
Потому что к своему закончились патроны, а форма порвалась, спокойно ответил я ему. И тут же упреждая дальнейшие расспросы с нападками произнёс. Вы своим товарищам крикните, что всё закончилось. А то они переживают, думаю.
Ёпт, охнул Андрей и резко повернулся обратно к дороге. Маша! Костя! Ваня! Всё закончилось! Мы победили! Давайте к нам!
А в ответ тишина.
Маша!!! не выдержал, крикнул один из товарищей секретаря. А потом бросился через дорогу ко второй группе партизан. за ним устремились остальные.
Твою ж, сквозь зубы выругался я. Что за детсад, блин. Осторожнее! Среди немцев могут быть раненые!
Куда там. На моё предупреждение никто не обратил внимания. Вся пятёрка в дружном порыве перемахнула грунтовку в пару прыжков и быстро оказалась на позициях друзей. Хорошо, что активных фрицев поблизости не было. А вот плохо плохо было всё остальное. Как я ни старался успеть быть сразу везде и сделать сразу всё, но спасти вторую группу партизан не смог. Все трое сейчас лежали в лужах крови, которая понемногу уходила в лесную подстилку.
Маша Маша как же так упал на колени один из комсомольцев и шептал, бережно гладя ладонью по голове погибшую девушку.
Чуда не сучилось. Все трое были убиты наповал. Девушку задела только одна пуля. Но точно в голову.
Несостоявшиеся партизаны хмурой толпой стояли над телами своих товарищей. Пришлось их встряхнуть окриком.
Это война, привыкайте, произнёс я. Не вы первые, кто потерял своих боевых товарищей. Теперь ваша обязанность за них отомстить. Лично. А главное правильно, чтобы больше никто не умирал кроме врагов.
Не знаю насколько до них дошла моя речь, но когда я смолк комсомольцы стали отмякать. Секретарь оставил с убитыми одного из парней, того самого задиру, который пытался меня построить. С остальными и со мной направился на дорогу к немецкой технике. Удирающие немцы забрали с собой всех своих раненых, если те имелись, конечно. На дороге и на обочине мы нашли только шесть трупов. Рядом с каждым осталось их оружие. Винтовкам и пулемётам комсомольцы обрадовались, как подарку Деда Мороза на Новый год. Тут же расхватали «маузеры», повесив за спину охотничьи ружья.
В кузове грузовиков обнаружились мешки.
Мука там, пояснил мне тёзка. Немцы забрали остатки с колхозной мельницы в Барсуках. Мы потому и решили их остановить, чтобы не дать им увезти её к себе.