63. В какое-то время пугали русалками, это еще когда Спаситель не родился, тогда было. Вот когда Спаситель родился, тогда и русалки скрылись. А до Спасителя русалки были, кто-то видел, но не кажный человек.
До перёд Спасителя рожденья это было. Сама [одна женщина] родила ребенка и сказала
мужу: «Вот ребенок-то мой, сама буду мыть его, а ты приди возьми». Ну, мужик-то пришел. Вымытый-то ребенок, справленый, готов. Она дала через порог ребенка мужу. А через малое время приходит муж: «Ну, где вымытый ребенок?» «А я тебе уж отдала ребенка». «Я и не был еще за ребенком». И бесам и отдала ребенка. И так, пока ребенок не крещен, тоже сменивали. И своих-та кидали, тех-то [бесов] кидали. А свои-то такие были убогие, страшные, что им и смерти не было. А как Спаситель родился, все вычистило ето. Когда не было Спасителя, подменивали детей. Это мы только помним, которое родители рассказывали, а ведь мы ничего не знаем этого (Эстония, Пылевский район, Любница, 1977).
64. У ей же [у сестры матери] черти ребенка чуть не утащили. Они же детей, пока маленьки, тащат до сорока дней, так вот нужно, чтоб мать с ним была, чтоб один-то он не оставался, а то утащат. Нужно около головы его ножницы или нож держать, если вдруг уходишь.
Вот приходит сестра домой, а ребенок под кроватью уже лежит. Ну, когда крадет черт ребенка-то, так свово чертенка подкладывает. Вот если ребенок под кроватью, надо поднять его и сказать: «Сейчас брошу!» Ну кака мать захочет, чтобы ейного ребенка убили, и если подменила она ребенка, так обратно поменяет (Новгородская обл., Старорусский район, Виджа, 1990).
65. На Новом Погосте Анна Максимовна живет. Она в поле жнет, а дети все в лес убежали. Она сыну кричит: «Воротись, воротись!» Он не вернулся. Ребята пришли, а он не вернулся. Она и пошла: ворожули где-то были. Ей сказали, иди в поле, там будет копна, бери, чего там лежит. Она пришла в поле. Под одной копной ничего не было, под второй лежала змея. Она устрашилась, не взяла. Пошла домой, а он заревел: «Мама!» Еще ходила, не показалась больше змея ей. Так он и не вернулся. Она никому не призналась, а как-то проболталась, так ее под анбар запихало. Теперь ей нельзя рассказывать задавит. Она и сейчас живет в Глебово (Вологодская обл., Белозерский район, Георгиевское, 1988).
66. Со мной женщина работала санитаркой в больнице, так у ней в молодости ребенок трех лет потерялся. Она сама мне рассказывала, как это было.
С ребятами убежал в лес. Они вернулись, а он нет. Не могли его никак найти. Так она ходила на Андому куда-то, к старичку одному. Он ей и сказал: «Там-то и там-то стоит копна, и что бы там ни лежало бери руками». А женщина эта из Ивановского. Ну, она идет и видит, копна стоит. Откуда она взялась? Перед деревней-то они не косят. Копну она подняла, а там змея... Ой, как она переживала, что ее не взяла. Испугалась, закричала. И все пропало: и копна, и змея. Только по лесу слышно, как ребеночек побежал и заплакал.
Надо было ей взять, конечно. Может, это ее сын в змея превращен был. А может, просто где рядом за копной стоял. Так мальчишку и не нашли (Вологодская обл., Белозерский район, Георгиевское, 1988).
67. Теленка в первый раз выгоняли. Не хотел идти. Хозяйка сказала: «Чтоб тебя леший взял!» Он и пошел в лес стрелой. Не вернулся. К дому потом подбегал, держали его, да он вырывался. Пошли к колдуну. Тот сказал пойти на кресты , взять, что там лежит. «Не трусь, говорит, взять надо». А там куча змей на крестах. Она и струсила, не взяла. Так и пропал теленок (Вологодская обл., Белозерский район, Бекренево, 1988).
68. Лошадь поведут в поле, оброть снимешь с лошади, не имей привычки лошадь обротью стегнуть. У нас лично было. Он покатался, мерин-то по земле, сняла оброть и им бить. Мерин и исчез. Ходит, люди его видят, а он не дается. Говорят: «Вон ваш мерин!», а мы и не видим. Говорят, ударили его не в час. Баба Феня [известная в этих местах колдунья] говорит: «Хлебца положь под куст, там ваш мерин и ходит». Пришел (Новгородская обл., Пестовский район, Малышево, 1986).
69. Раз было, в лес поехали. Девочка бежит и ревит, за матерью в лес, остаться ждать не хочет. Оставили ее на роспусках , сказали: «Черт не возьмет!». Ушли. Потом пришли девки нет. Хрест оставлен да ботиночки, а девки-то нет. Молили, молили нет. А потом ее носить стало. Мальчик в окошко видел, дедушко несет на кукоречках , да мне пальчиком грозит. Лешакаться нельзя в лесу (Архангельская обл., Мезенский район, Кимжа, 1986).
70. Раз бабка с дедкой внучку лешему подкинули. Лешакнули, она и пропала. Они в церковь пошли завещание делать. Тут ветер поднялся, и в пологу девочка образовалась. Ее в бане с испугу