Переводи, вздохнул я и показал египтянам, чтобы подошли.
Пара приблизилась и остановилась, опустив глаза вниз. Дрессированный народ, тысячелетиями приучен к покорности высшим. Правда, девчонка все равно разглядывает меня, умудряясь смотреть сквозь густые ресницы. Хорошенькая, как фарфоровая кукла. И одета богато, в расшитое платье с тончайшей плиссировкой. Грязное, правда все, ну так они в пути были не одну неделю. Что ж, парня можно понять. Девчонка необыкновенно хороша.
Мастер Анхер! сказал я. Слухи о твоем великом умении дошли даже до наших земель. Боги открыли мне, что только ты сможешь построить храм Морского владыки, которому будут молиться тысячи людей со всего Великого моря. А еще они открыли мне, что ты станешь очень богат и знаменит, как архитектор Имхотеп, построивший первую пирамиду.
Пока ты получишь собственный дом и жалование серебром, но это только начало. Я предлагаю тебе должность Великого строителя (это я брякнул первое, что в голову пришло). Ты принимаешь ее?
Да, господин! низко склонился парень.
Тебе понадобится жена, продолжил я. Неприлично такому важному человеку жить в одиночестве. У меня есть несколько подходящих девиц на примете. Они хорошего рода, и за них дают богатое приданое. Выбери сам ту, что тебе по нраву.
У него уже есть жена! возмущенно посмотрела на меня египтянка. Господину, наверное, не сказали об этом!
Не сказали, подтвердил я. Тогда запомни, женщина! В нашей земле боги Египта не имеют силы. У нас нет разводов, а жена послушна своему мужу. Он вправе наказать ее, если она не проявляет должного почтения.
Да, господин, она испуганно посмотрела на меня и проглотила тягучую слюну.
Ты, наверное, захочешь написать письмо своему отцу и матери? спросил я ее. Они ведь волнуются. Пиши, и оно попадет в Пер-Рамзес уже со следующим кораблем.
Девочка! Она самая обычная девочка, просто избалованная донельзя. Рыдает, уткнувшись в плечо своему новому мужу, а он гладит ее по голове, как маленького ребенка. Ну, что же, теперь это его собственные трудности. Он объявил свою цену, а мы ее заплатили. Пусть теперь сам мучается.
Я в восхищении, царственный, едва слышно прошептал Кулли. Я уж боялся, что не довезем его до места. Думал, парень бросится в воду по дороге. Эта девчонка настоящее сверло.
Передай ему, что если он не построит мне храм, я отошлю их обоих домой, ответил я. Порознь. Он приступает завтра. И начинай учить его нашему языку.
Анхер пришел ко мне уже через неделю, притащив с помощью трех человек свой проект, поставленный на сколоченный из досок щит. Слепленная из глины модель храма не впечатлила меня вовсе. Анхер не услышал меня и сделал то, что видел множество раз в своей жизни: тяжеловесный египетский храм, где всегда темно, как в подвале морга. Лес толстых колонн скрывает пространство, да только нет у меня этого пространства. Храм у меня получится по египетским меркам крошечным, а потому вся красота его будет не изнутри, а снаружи.
Смотри! сказал я, положив на стол кусок камня, и Кулли залопотал на незнакомом языке. Вот мрамор. Его добывают на соседнем острове, и он хорошо обрабатывается резцом. Тот храм, что хочешь сделать ты, нужно строить огромным, и тогда он станет внушать трепет всем, кто войдет в него. В наш храм позволено входить лишь избранным. У нас слишком мало места, и все богослужения будут вестись на улице. Мрамор может дать нужную легкость, а это совершенно необходимо для святилища, которое увидят с моря все проплывающие корабли.
Я взял серебряный карандаш и папирус, и несколькими штрихами обозначил классический портик с колоннадой. А потом то же самое в разрезе, со статуей в наосе.
Я сделаю, господин! склонился мастер, и эти слова я понял даже без перевода.
Анхер и впрямь оказался неглупым парнем. Он с лету понял, что такое акведук, замковый камень, и как с помощью арки облегчить вес конструкции. А еще сегодня утром я показал ему, как из вулканического песка, извести и морской воды делать бетонные блоки любой формы. А потом показал прялку с ножным приводом и модель водяного колеса. Мне кажется, я уже могу преспокойно отослать его ненаглядную Нефтер домой, и он этого даже не заметит. Он увлечен новым знанием.
А вот мне позарез нужен храм. Он сделает остров Сифнос священным, а меня настоящим повелителем моря, признанным самими богами. Без этого я не смогу подняться над другими царями, которые с остервенением голодных волков рвали на куски остатки этого несчастного мира.
Феано пыталась сопротивляться, но приказ царя Менелая обсуждению не подлежал. При первых же признаках опасности юный царевич должен быть укрыт в цитадели Микен. И Феано вместе с ним, раз уж она его мать. Страшные времена наступили для царств Пелопоннеса. Как только самые сильные и храбрые ушли за море, на утлых лодчонках переплыли коринфский залив дикари-дорийцы и начали опустошать северо-запад. И вроде бы это далеко от Спарты, но, с другой стороны, что там того Пелопоннеса. До любого города пять дней пути. Как только в Спарту пошли беглецы из Арголиды и Аркадии, управляющий, оставшийся на хозяйстве, посадил Феано, маленького царевича и одну-единственную рабыню в повозку, запряженную ослами, дал в сопровождение два десятка воинов и отправил под защиту микенских стен. Возражений Феано никто даже слушать не стал.