Я постоял на крутом берегу еще немного, а потом развернул Буяна и поскакал домой. Тут совсем недалеко, вот уже виднеется крыша отцовской усадьбы.
Жена моя! я чмокнул Креусу в гладкую щечку, отчего она даже растерялась немного. Штаны выше всяких похвал. Теперь твой супруг не сотрет самое драгоценное, что есть у мужчины.
Правда? светлым детским взором посмотрела на меня Креуса. Тебе понравилось?
Еще бы, хмыкнул я. Если обшить снизу кожей, будет просто отлично.
Я сделаю, кивнула Креуса и сложила руки на выпуклом животике. Посмотри, господин мой! У меня получилась пятка! Я раз десять распускала свою работу, пока поняла, как правильно это нужно сделать.
Я взял у нее самый обычный шерстяной носок и повертел его в руках. Вот ведь что делает с людьми хорошая генетика и десятки поколений искусных ткачих в родословной. Я показал ей, как вяжут петли, и уже через пару минут жена отобрала у меня спицы и бойко застрекотала ими, почти не делая ошибок. Только с пяткой она изрядно намучилась, но вскоре победила и эту проблему.
А ведь очень неплохо, сказал я, и Креуса даже порозовела от удовольствия. Она встала, подбросила в очаг косточки маслин, которыми мы здесь топим, и снова уселась в кресло.
Надо связать подарок твоему отцу, сказал я. Думаю, он будет счастлив по такой-то погоде.
У меня есть пурпур и золотые нити, понятливо кивнула Креуса. Царь не может носить грубую шерсть.
Правильно, думал я. Сначала подарим носки царю и царице, а потом, когда это станет модным, пустим нашего купца торговать. Пусть отрабатывает свою кашу, бездельник языкастый. Надо рабынь сажать за спицы. Пусть лучше вяжут, чем ткут. Это куда выгоднее для семейного бюджета.
Эней! Креуса! в комнату с шумом вошел отец, напустив холода с улицы. Он снял плащ, сшитый из волчьих шкур, повесил его сушиться, а потом повернулся ко мне и протянул короткое, толстое копье с железным наконечником. Вполне неплохо. Взял им кабана только что. Как ты это сделал? Ведь железо мягкий металл!
Железо можно улучшить, отец, пояснил я, если прокалить вместе с толченым в мелкий порошок углем. Так оно становится даже тверже бронзы. Мастер Урхитешуб уже работает над этим. Если хочешь, я покажу.
Ты знаешь, Анхис сел на табурет и придвинулся поближе к огню, протянув к нему озябшие руки. Я ведь думал сначала,
что боги помутили твой разум, сын. А теперь я думаю обратное. Они шепчут тебе, вкладывая в твою голову свою волю. Я уже перестал удивляться чудесам, что происходят вокруг нас. Всю жизнь я управляю колесницей, а ты сделал свой хомут вместо привычного мне ярма. Получается так, что я, знаменитый на всю Дарданию воспитатель лошадей, ничего о лошадях не знаю. Сегодня я ехал на спине коня, как кентавр из северных степей. Это так необычно Но послушай своего отца! Попона не годится! Нужно равномерно распределить вес тела, иначе мы искалечим спины коней.
Да, отец, понурился я. Я пытался, но не смог. Я знаю, что на попону нужно положить седло, но у меня ничего не вышло. Поможешь?
Помогу, серьезно кивнул Анхис. У меня есть пара мыслей.
Спасибо, отец! я совершенно искренне обрадовался. Анхис, опытнейший воспитатель лошадей, сразу увидел мою ошибку. Он нутром чует своих коняшек. По-моему, он даже разговаривает с ними, а они разговаривают с ним.
Скажи мне, что это всё, Эней, просящим взглядом посмотрел на меня Анхис. Иначе чудеса не поместятся в моей многострадальной голове.
Не всё, покачал головой я. Весной я уплыву, поэтому тебе придется научить людей биться в конном и пешем строю.
В пешем строю? непонимающе посмотрел на меня Анхис. О чем ты говоришь, Эней? Мы от веку бьемся пешими.
Я велел сделать длинное копье, пояснил я ему. Оно называется сарисса. Нужно очень много тренироваться, чтобы биться им. Это сделаешь ты, меня все равно никто не послушает. Да и уплыву я весной в Аххияву.
Великие боги, дайте умереть своей смертью! возвел к небесам очи отец. Я за всю жизнь не видел столько странного, как за последний год!
Он взял у Креусы носок, удивленно повертел его, разглядывая, а потом надел на ногу и с блаженным видом пошевелил пальцами.
Хорошо-то как! А где второй? Уважь старика, невестушка. Если мои кости будут в тепле, я готов удивляться и дальше.
Глава 15
Она таки попала в услужение к царевне Электре. Феано девушка пригожая, скромная и послушная. Именно так и расписал ее достоинства дворцовый чиновник, который получил за это серебряное кольцо и несколько сладостных минут на мешках с шерстью. Управляющий дворцом равнодушно взглянул на нее и кивнул, дозволяя прислуживать на пиру. Она справилась и шагнула на ступеньку вверх, потому как пир это лицо царя. Если это лицо уродливо, то и чести ванакса наносится немалый урон. А потому, заметив ее старания, молчаливость и скромность, господин управляющий перевел ее в покои второй дочери владыки Агамемнона. Он тоже получил свои несколько приятных минут, а Феано, едва скрывая отвращение, старалась как могла, ублажая этого борова. Возвращаться к остальным рабыням, чтобы сучить нити и молоть зерно она не желала категорически. За этакое счастье можно немного и потерпеть.