вся радость от совместного пребывания с таким гостем. Ах да! Еще девок молоденьких изваляет. А которыми побрезгует, тех зашугает до икоты. Ведун и есть, чтоб его барсук оттопырил!
Сергею норов ведуна был отлично известен, но Избор уже сделал для него столько хорошего, что имел право на любое поведение. Разве что в супружескую постель он бы ведуну залезть не позволил бы. Ну да Избор и не стал бы. Сергей за годы общения более-менее научился понимать своего наставника и знал, что тот безупречно чувствует границы и никогда их не переходит.
Тем приятнее было, когда оказалось, что Избор-гость неожиданно пришелся ко двору. Прямо как старый Рёрех из прежней жизни в доме воеводы Серегея. Колхульду если и ругал, то только за то, что мало строит челядь. А Колхульда при этом цвела маковым цветом! Пестун мужнин ее стряпню и хозяйственность неустанно нахваливал, а когда сказал, что знает, как ей родить сына, то и вовсе превратился в спустившееся с небес божество.
То же и с воинским контингентом. Дёрруд к Избору и раньше проникся, а после того как ведун меньше чем за минуту трижды(!) обезоружил Грейпа Гримисона, то и Сигтрюггсона можно было смело поставить в один ряд с Колхульдой под табличкой: «Поражены божественным величием».
Он обманул меня, грустно признался Убийца Сергею. Он лучше. И, прочитав по глазам мысль, воскликнул: Ты знал!
Знал, пришлось признаться Сергею. Меня ведь не один ты учишь, но и он. Только он не лучше, друже. Он другой. Сойдись вы не в шутейном бою, а в настоящем, не знаю, кто победит.
Думаю, мы оба умрем, рассудительно произнес Убийца. Потому что теперь, когда мы знаем правду, ни он, ни я не захотим уступить. Да ладно, не думай обо мне дурно, хёвдинг! Дёрруд ухмыльнулся: Есть и другие, что мне не уступят. Тот же Харальд Золотой. Он мне, помнишь, сестру в жены обещал! Когда забирать поедем?
А чуть позже у Сергея с Избором состоялся разговор интимного характера. Никак иначе не определить процесс наречения именами личного оружия.
Негоже, сказал ведун, когда у такого, как ты, клинки безымянны.
А кто сказал, что безымянны? поднял бровь Сергей.
Имя синдского клинка ему было ведомо. Огнерожденная. Но называть его вслух как-то не получалось.
Но сейчас произнес. И удостоился одобрительного кивка.
Франкский меч
Он у тебя пустой покуда, так что я сам его нареку, решил за Сергея Избор. Дай-ка сюда!.. Гож, ой гож, ворковал ведун, глядя на клинок, как гурман на каплуна после недельной голодовки. Первого, естественно.
«Не дам! Пусть даже и не надеется!» мысленно приготовился Сергей.
Последний Довод наконец-то выдал Избор. Но тут же исправился: Таково было бы его имя, кабы не видел я его назначение. А потому ему другое имечко требуется Избор снова задумался, а потом выдал: Рог Битвы! И прибавил деловито: Сыну отдашь, когда в силу войдет. А как родится, мне такое же диво подаришь. Ведаю: твой коваль-умелец может и получше этого сковать, Избор погладил уникальный в своем роде предмет, тесак из булата, скованный, кстати, тем же умельцем. Ух он тогда и ругался! И понятно почему. Это даже хуже, чем лучшую корабельную древесину, отборную, высушенную в идеальных условиях, на рыбацкий челнок пустить.
«Ведает он, подумал Сергей. Да об этом все Белозеро знает».
Но, в принципе, заявка справедливая. Сергей даже укол совести ощутил: заслужил старый полноценный клинок франкской ковки. Сергей мог бы и сам об этом подумать. Избор ему точно не меньше добра сделал, чем тот же Стемид.
Есть у меня для тебя клинок, слукавил он. Для подходящего случая припасал. Но раз уж речь зашла, сегодня и подарю.
Нет! отрезал ведун. Я слово сказал. По нему и будет. Жди. Сын родится за него и отдаришься. И имя сыну дашь по сему клинку: Рогвлад. А я уж так и быть, Избор хмыкнул, потерплю до будущей осени. А сейчас вот на этом клинке поклянись, что сделаешь, как сказал.
Ведун, блин. Даже не сомневается. Сын, значит. Рогвлад. Ну да почему нет? Но вслух сказал другое:
Это мне что ж, теперь его в запасник уложить?
Дурной совсем! Ведун сделал попытку дать Сергею подзатыльник, но те времена прошли. Увернулся. А кто его кровью кормить будет? Бабы твои?
Поклясться-то я могу, сказал Сергей. Но в бою, знаешь ли, всякое случиться может. И со мной, и с мечом. Даже таким, как этот.
Вот чтобы не случилось и поклянись! Удачей своей поклянись. Вложи долю ее в него. Ты его держать станешь, а он тебя. И когда ты его сыну отдашь, удача твоя той долей к нему перейдет.
Добро, Сергей принял меч, прижал ко лбу холодный металл и, глядя в глаза ведуну, медленно и торжественно произнес слова клятвы. Потом, тоже как заведено,