Бой окончен! заорал Хильперик. Хрольф получает серебряный кубок. Он победил!
Воины восторженно заорали, вечер определенно удался.
После пары кубков с вином и медовухой, Хильперик прокричал:
А теперь каждый получит награду за верную службу!
Да-а-а! заорали воины. Они были готовы идти за таким королем и в огонь, и в воду.
Вот он! С левого берега Сены на мост взошел Хариберт. Холодный ветер развивал зеленый воинский плащ, скрепленный золотой фибулой на левом плече. Жесткое волевое лицо брата выражало гнев и презрение.
Здоров, Хариберт! произнес Хильперик. Что остальные не пришли?
Сигиберт сказал, что зарубит тебя, как только увидит, сказал тот в ответ. Гунтрамн с ним пьет, чтобы он глупостей не наделал. Не буду тянуть. Мы предлагаем тебе выметаться из Парижа и вернуть то добро, что ты захапал после смерти отца. Потом мы сядем за стол и разделим отцово наследство по справедливости.
А иначе? поинтересовался Хильперик.
А иначе мы осаду не снимем, и поделим все сами, на троих, хищно улыбнулся Хариберт. Но ты этого уже не увидишь. Ты меня хорошо понял?
Я тебя понял, брат. Как делить будем?
А как дед Хлодвиг делил , так и мы поделим, легкомысленно махнул рукой Хариберт, что лишнее выдумывать.
Так сейчас земель куда больше, чем тогда было, удивился Хильперик.
Те тоже по-честному поделим, убедил его Хариберт.
Тогда я согласен, кивнул Хильперик. Жребий бросать будем?
Само собой, подтвердил брат. Боги определят каждому его долю.
Тогда скажи братьям, пусть заканчивают пить. Наследство поделим, а потом выпьем.
Ждем в лагере на закате, тебя никто не тронет, богом клянусь, Хариберт развернулся и пошел по мосту.
Хильперик довольно улыбался. Он успел немало награбить. Придется, конечно, отдать что-то для видимости, но все равно ведь никто ничего не докажет.
На закате четыре короля сидели в шатре Хариберта, который, как ни крути, был старшим из них. У каждого был кубок, к которому они периодически прикладывались. Такой ответственный вопрос тяжело было решить на трезвую голову.
Хариберт бросил на стол четыре одинаковых деревянных
палочки, на которых были нацарапаны буквы, соответствующие названиям столиц.
Ну что, все готовы? спросил Хариберт.
Помолимся, сказал Гунтрамн. Он склонил голову, и зашевелил губами. Сигиберт последовал его примеру.
Старший брат бросил жребии в кожаный мешок, и встряхнул его.
Ну, помоги нам Святой Георгий, сказал он. Кто первый?
По старшинству, сказал Гунтрамн.
Тогда я, Хариберт сунул руку и достал жребий. Мой Париж.
Орлеан, показал свою палочку Гунтрамн.
Реймс, сказал Сигиберт.
Тогда мой Суассон, Хильперик улыбался до ушей. Суассон был королевством отца. Самое маленькое и бедное королевство, но там жило множество франков, из которых и набирали ополчение. Сейчас они поделят остальные земли, с которых он потом будет собирать подати. Франки свои налоги отдавали кровью, и не платили королю ничего.
Ну, тогда все! Можно выпить, сказал Хариберт.
Как все? у Хильперика вытянулось лицо. А Гасконь? А Бургундия? А земли Алеманов? А Овернь, Прованс? Мы их что, делить не будем?
Это мы уже без тебя поделили, по-честному, заявил ему Хариберт.
Это по-честному? завопил Хильперик. Да у меня леса и болота одни! А у вас богатые города и лучшие земли на юге! Виноградники, поля, вы все себе забрали! Что тут честного? Вы же меня просто грабите!
А когда ты отцовскую казну крал и города тайком под себя забирал, как последний вор, это тоже по-честному было? посмотрел ему в глаза Сигиберт, едва сдерживая ярость.
Он был самым воинственным из братьев, и не вылезал из походов с отцом. Он бился с саксами, алеманами и готами, и полководцем был отменным. Хильперик отвел глаза. Сигиберта он ненавидел искренне и от всей души. Ну, и завидовал ему сильно.
Ты получил то, что заслуживаешь, это сказал Гунтрамн, который был любимцем всех священников королевства , несмотря на свою жестокость, коварство и наличие гарема. Он был очень щедр на пожертвования. На фоне своих необузданных братьев недалекий и острожный Гунтрамн казался образцом смирения, что, впрочем, не помешало ему лично зарубить двух братьев своей жены. Широкой души был человек.
Если ты чем-то недоволен, можешь начать войну, сказал ему Хариберт. Мы не возражаем. Да, братья?
Ответом ему стали угрюмые кивки головой и хмурые взгляды исподлобья. Хильперик выругался и выбежал из шатра. Ему больше не о чем было разговаривать со своими родственниками. Войну на три фронта он не выдержит. Ну ничего, он будет ждать, он еще возьмет свое.
За последний год она отодвинула в сторону всех наложниц, и эту глупую корову Аудоверу. Муж охладел к ней окончательно, чего та старательно не замечала, занимаясь троими сыновьями. Королева и до этого к мужу была довольно равнодушна, да и о какой любви может идти речь, если он спал с ней с двенадцати лет, и никакой радости ей от этого