его печальные предсказания. Генерал приподнялся на стременах и, потрясая саблей, громогласно прокричал:
Вперед, солдаты!.. За королеву, храбрецы!
Шотландцы, несмотря на потери, ринулись на приступ. Их встретил шквальный огонь буров, но Уоршоп продолжал отдавать распоряжения, разъезжая вдоль строя горцев, как на параде. Несмотря на то что старый мундир делал генерала приметной мишенью, он казался неуязвимым. Его каска была продырявлена, мундир изодран, люди вокруг падали один за другим, но даже лучшие стрелки ничего не могли поделать.
В конце концов Уоршоп оказался в зоне огня Молокососов. Те стреляли без передышки, опустошая магазин за магазином, но и здесь ни один выстрел даже не задел генерала. И лишь когда Поль Поттер с полным хладнокровием спустил курок своего страшного роера, генерал судорожно схватился за грудь и сполз по крупу коня на землю, убитый наповал.
Тринадцатый! воскликнул молодой бур и тут же нанес новую зарубку на ложе своего ружья.
Увидев, что генерал убит, шотландцы вновь заколебались. Они еще не отступали, но и не продвигались ни на дюйм . Тем временем огонь из бурских окопов продолжал косить их ряды. Уже до трети стрелков были убиты или ранены.
Все назад! Отступление! раздался голос британского офицера, принявшего на себя командование.
Атака захлебнулась! Англичане отступали с поспешностью, которая больше походила на панику. Казалось бы, проще простого в эту минуту превратить их неудачу в полный разгром и захватить в плен до десяти тысяч обезумевших от страха солдат. Но для этого пришлось бы самим перейти в атаку, а буры ни за что не желали расстаться со своими укреплениями. Офицеры из числа иностранных добровольцев умоляли командовавшего корпусом буров Пита Кронье атаковать, но тот наотрез отказался.
Да поймите же, не выдержал один австрийский офицер, взбешенный таким нелепым упрямством, если мы сейчас возьмем в плен корпус Метуэна, то войдем в Кимберли без единого выстрела!
Кронье, даже не потрудившись объяснить причину отказа, повернулся к офицерам-иностранцам спиной и обратился к окружавшим его бурам:
Восславим Господа и возблагодарим за дарованную нам победу, и первым затянул псалом.
Ничего не поделаешь, с горечью проговорил вполголоса полковник-француз Вилльбуа де Марей. Он не знает даже азбуки современной войны. Не хочу оказаться пророком, но, похоже, благодаря своей дутой славе и слепой доверчивости буров Кронье станет злым гением для своей родины.
Увы, французский офицер-доброволец оказался прав спустя всего два месяца его предсказание сбылось.
Глава 2
Среди этих людей было немало блестящих офицеров французов, австрийцев, немцев, русских, чьи способности высоко ценились на их родине. Несмотря на это, иностранных волонтеров долго не допускали к серьезным делам и держали на самых незначительных постах. И до самого конца войны командование бурской армии так и не сумело по-настоящему использовать их способности и таланты.
К советам иностранцев редко прислушивались, и отношение к ним было пренебрежительным, а порой и унизительным. Вот почему рассказы добровольцев, вернувшихся из Трансвааля, нередко были полны горького разочарования.
Более того: буры использовали иностранцев в самых сложных и опасных операциях, сознательно жертвуя «чужаками», а случалось и так, что посылали на верную смерть и только для того, чтобы сберечь жизни буров. Одним словом, добровольцы оказались в Трансваале на положении иностранного легиона, который при нужде бросают в самое пекло.
Впрочем, такое положение вещей было по душе многим волонтерам. Эти отчаянные парни наконец-то получили полную возможность драться, как одержимые, и совершать подвиги, превосходящие человеческие силы.
В ночь после кровавого поражения, нанесенного англичанам под Кимберли, утомленные до крайности буры крепко уснули в тех самых траншеях между холмами, которые они так храбро защищали. Часовые также дремали, и даже стрелки боевого охранения в своих вынесенных
далеко вперед одиночных окопчиках полеживали, полузакрыв глаза и не выпуская из зубов неизменных трубок.
Внезапно яркие вспышки прорезали тьму на юге это заговорили английские пушки. Взметнулись фонтаны разрывов, в воздухе завизжали разлетающиеся во все стороны осколки. В бурских траншеях началась бестолковая суета, послышались крики командиров, с трудом восстанавливавших боевой порядок. Наконец по всей линии обороны загремели в ответ артиллерийские батареи буров. Правда, их пушкам приходилось бить туда, где удавалось засечь вспышки, и шуму от этого было больше, чем толку. Англичане же, казалось, заранее установили прицелы, и снаряды их орудий ложились с поразительной точностью.