У Мгера было два верных и могучих пахлевана: Чарбахар-Ками и Батман-Буга. Горлан Оган позвал их, с рук на руки передал спеленатого Давида, вручил им письмо и сказал:
Отвезите в Мсыр и отдайте Исмил-хатун.
Ками и Буга сели на коней, взяли спеленатого Давида и отправились в путь. Давида они держали на руках по очереди, потому что сын Мгера был тяжел, как взрослый мужчина.
Наконец добрались до города Мсыра, спеленатого младенца вместе с письмом отдали Исмил-хатун. Исмил прочитала письмо. Оган ей писал:
Исмил-хатун, сестра наша, достойная наша невестушка! Когда Мгер воротился в Сасун, у него сын родился, имя дали сыну Давид. Мгер и жена его умерли, ребенок остался сиротой. Не берет он грудь у сасунских кормилиц. Если ты чтишь память Мгера, то вскорми нашего Давида, пока подрастет малость, а там я возьму его к себе на попечение.
«Мгер делал мне добро, и я должна вскормить его сына. Это хорошо, что ребенок не берет грудь у сасунских кормилиц. Он будет питаться моим молоком, станет сыном моим, побратается с моим Меликом.
Подрастут мальчики и будут властвовать над Мсыром, над Сасуном и надо всем миром».
Исмил-хатун несколько дней кормила Давида. Но вот однажды дала она ему грудь Давид отвернулся; дала другую грудь Давид опять отвернулся. Трое суток младенец ничего не ел. Исмил-хатун позвала Мсра-Мелика.
Мальчик уже три дня грудь не берет, сказала она. Помрет он от голода. Как нам быть?
Матушка! сказал Мсра-Мелик. Сасунцы упрямцы и сумасброды. С этим малым мы горя хлебнем. Он армянин, мы арабы.
Не давай гяуру грудь!
Сынок! молвила Исмил-хатун. Мальчик без молока умрет, и мы опозоримся в глазах всего сасунского народа. Раз уж мы за это взялись, надо довести дело до конца.
А визирь ей в ответ:
Великая хатун! Ты напрасно волнуешься. Разве у них бедная страна? Разве в Сасуне нет меду и масла? Нет разве вкусных яств? Пусть Батман-Буга и Чарбахар-Ками съездят в Сасун и привезут бурдюк меду и бурдюк масла. Сасунский мед и сасунское масло мальчик из Сасуна съест и вырастет большой.
Чарбахар-Ками и Батман-Буга отправились в Сасун. Горлан Оган дал им бурдюк меду и бурдюк масла. Они привезли это в Мсыр и положили перед царицей.
Стала Исмил-хатун кормить Давида медом и маслом. Другие дети растут по годам Давид рос по дням. Исмил-хатун глядела на младенца любящим взором.
«Подрастет Давид, говорила она себе, станет Мелику моему братом, помощником, и вместе они много стран завоюют, весь мир покорят».
Младенец Давид так был силен, что ремни колыбельные разрывал.
Стала Исмил-хатун обматывать Давида железной цепью. Но и железная цепь не выдержала с лязгом оборвалась, звенья ее разлетелись в разные стороны, ударились о каменные стены дворца, от стен посыпались искры. Тогда сплели из пеньки нетугой канат и этим канатом привязали Давида к люльке. Выдержал нетугой пеньковый канат. Младенец вдохнет в себя воздух растягивается канат нетугой, а выдохнет стягивается.
Мгер лежал в могиле, Давид в колыбели.
Мсра-Мелик войско собрал и пошел войной на Сасун.
Сасун разорил, взял дань, взял добычу, угнал много скота, много овец и коней, много золота увез в Мсыр, многих в плен забрал.
Стал Сасун подданным и данником
Мсра-Мелика. Правителем Сасуна был назначен Пачкун Верго.
Мгер лежал в могиле, Давид в колыбели.
БОЙ С ЛУЧОМ СОЛНЦА
Во что это вы играете? спросил Давид.
В «качалки», отвечали ему.
Давид смотрел-смотрел и говорит:
Это что! Поглядите, какая у меня «качалка»!
Недолго думая ухватился он за стройный тополь, верхушку к земле пригнул и крикнул:
Эй, ребята! Идите в лошадки играть!
Дети сели верхом на макушку. Веселились они, смеялись, приговаривали:
Добрый конь! Добрый конь!
Давид долго держал пригнутый тополь за макушку, наконец руки у него затекли, и он крикнул:
Довольно! Слезайте! Руки устали! Тут дети заговорили хором:
Мы сидим на добром коне, нам хорошо! Зачем нам слезать? Нет, мы не слезем!
Давид умолял их:
Ой-ой-ой! Руки отнимаются! Слезьте!
Не слезем, не слезем, не слезем!
Обессилел Давид, тополь вырвался у него из рук, распрямился, а ребята попадали кто куда; один руку себе сломал, другой ногу, третий упал головою на камень и расшибся насмерть.
А ведь все это были дети знатных родителей!
Отцы их пришли к Мсра-Мелику, подняли шум.
Государь! сказали они. Или ты сасунского сироту-сумасброда отсюда удали, или мы сами удалимся в другую страну.
Осерчал Мсра-Мелик и велел заключить Давида в темницу, чтоб он свету божьего не видал. Приставил к нему воспитателя и воспитателю наказал:
Обучи сасунского сумасброда чтению и письму, уму-разуму его обучи и воспитай в нем покорность.
Всем слугам своим Мсра-Мелик приказал каждый раз, перед тем как Давида кормить, все до одной кости вынимать из мяса и все косточки из плодов. Однажды тот слуга, что кормил Давида, обиделся на наставника и сказал себе: «Погоди ж ты у меня! Я принесу малому обед с костями, малый станет давиться, взбесится и прибьет тебя!»
Положил Давид себе в рот кусок мяса, зубы щелкнули о кость. Вынул он кость изо рта, поглядел: что-то белое, опять положил себе в рот, но так и не разгрыз зубам стало больно. Рассердился Давид, вынул кость изо рта, швырнул, угодил в стену, в стене щель пробил, и проник в комнату солнечный луч.