что паслись на свежевскопанном газоне.
Погода испортилась и гнусаво заныла, словно простудилась Бабье лето кончилось резко, как обрубили. Поднялся ветер, и к неудовольствию дворников листва на деревьях сильно осыпалась, застелив осенним золотом заасфальтированные улицы. Небеса нахмурились, и тёплое солнышко с сожалением скрылось за тонким слоем сереньких облаков. В воздухе уже летали запахи прохлады, воды, сырой земли, готовящейся еды из окон, а также помойных отходов и канализационных стоков спутники человеческого жилья.
Белый свежевымытый служебный опель стоял у самого подъезда, преграждая проезд всем остальным авто, таковых правда пока не наблюдалось, а водитель крепыш лет пятидесяти, коротко стриженный, стоял рядом с ним и курил электронную сигарету. Увидев Никитина, водитель учтиво, но холодно поздоровался с ним:
Доброе утро, Анатолий Эдуардович... эм, куда едем?
Последнее он спросил, когда разглядел маленькую Еву за спиной долговязого Никитина, и старательно изобразил покерфейс... из вежливости, надо думать.
В институт. Это Евгения, она тоже у нас работает.
Как само собой разумеющееся бросил водителю Никитин.
Стыдоба... Ишь, бессовестные.
Послышался упрёк, брошенный в парочку Никитин-Евгения со стороны старушонки, и был привычно проигнорирован молодыми людьми.
Понятно.
Последовал лаконичный ответ водителя. Ева села в казённое авто без удовольствия. От неё не укрылось то, как блеснули холодной сталью светлые глазки этого самого водителя. «Что-то будет...» промелькнуло у неё в мыслях. Её интуиция на неприятности, могущая поспорить с самым чувствительным сейсмографом, её ещё ни разу не подводила, и определяла такое сходу избежать же этих самых неприятностей всё одно не получалось.
По просьбе Евы из машины её выкинули недалеко от центральной проходной, там, где дорога имела поворот налево не из-за соображения конспирации, а потому что там дальше находился единственный в этой местности продуктовый крупной сети магазинов. И девушке удалось-таки перед работой заскочить туда и закупиться нормальным завтраком. И даже съесть его по дороге к рабочему месту и выпить ещё одну чашку, но уже натурального, кофе. И работа закипела: расчёты, отчёты испытания, корректировка данных, а перед самым обедом к ней подошёл непосредственный начальник академик Вознесенский и неожиданно попросил её подойти в кабинет А02 в чём-то там расписаться техника безопасности, что ли.
А02 расшифровывается так: «А» это нумерация корпусов на территории Института, «0» значит ниже первого этажа, «2» это кабинет. Правда, цифры «1» там нигде не было, но дверь такая была бронированная, и с маленьким решётчатым окошком. Там размещался арсенал и сидели какие-то люди в военной форме. Вообще, нулевой этаж корпуса «А» выглядел так себе... Подвал не подвал, но тёмная такая, неказистая кишка одним своим концом упирающаяся в огромный гараж для спецтехники, куча всяких коридоров-ответвлений с вертикальными шахтами лифтов, ведущими как вверх, так и вниз и все ответвления, кроме центрального коридора, перекрыты крепкими решётками. Освещение тут было очень скудное экономили его тут. Знающие люди утверждали, что всё это очень смахивает на ИВС.
По институту ходила куча страшных баек о том, что по ночам твориться на нулевом и ниже расположенных этажах. Рассказывали, что там обитает какая-то шибко секретная группа спецназа, что по ночам эти вояки зачищают институтское подземелье от «зомби», или каких-нибудь «чужих», созданных в ходе сверхсекретных экспериментов с протонным коллайдером. Говорили: мол, КЕФИР на самом деле работает аж в две смены утром обычные учёные работают, а ночью некие суперсекретные, чуть ли не заключённые какие-то, эксперименты экспериментируют. Они такие секретные, что их никто не видел, потому что они только под землёй работают то есть только на объекте УНК, речь идёт об ускорительно-накопительном комплексе, что собственно и расположен под землёй.
Знамо дело всё это просто трёп в курилке и страшилки для новеньких сотрудниц, но всё же бывать на нулевом этаже безопасников было не очень-то приятно, особенно если ты оказывался в этой глухой и тёмной кишке совсем один... про гараж говорить не приходится, туда вообще никто и никогда не ходил, все пользовались обычной стоянкой на улице.
Во втором кабинете Ева была всего пару раз первый, когда её на работу принимали, и второй, когда документы о неразглашении подписывала. Правда, девушка никогда не относилась ко всей этой секретности так уж серьёзно, она просто не думала об этом, считая всякую секретность чем-то таким, что к ней не очень-то относится
легкомысленно немного. Болтать о своей работе, или о работе коллег, в повседневности и с кем попало, она бы по-любому не стала элементарно в силу характера... не так уж и много как таковых знакомых у неё нашлось бы. Но и заморачиваться над вопросом всей этой ответственности, в общем-то, не собиралась голова на плечах есть ведь, а там разберёмся.
Девушка постучалась, и дверь сразу открылась, словно её тут поджидали. Седовласый джентльмен открыл дверь даме самолично...