Он сделал себе несколько нехитрых бутербродов, открыл новую бутылку вина и устроился в кресле поудобнее. Очередной день, что принёс с собой больше вопросов об этом мире, чем ответов.
Разумеется, стоило только устроиться с наибольшим комфортом, как в квартиру начали стучать. Правда не в дверь, но в окно. Глеб со вздохом поднялся. За окном сидел Порфирий и яростно долбил лапой по стеклу. Глеб снова открыл фрамугу и кот с удивительной для его тучной фигуры ловкостью запрыгнул внутрь.
Вы что себе позволяете? прошипел он. Заморозить меня решили? Хотите, чтобы я заболел и умер, да?
Я просто
По какому праву вы меня в квартиру мою не впускаете?
В «вашу»? усмехнувшись переспросил Глеб.
Ладно,
в «нашу», если вам так будет спокойнее.
Не припоминаю я, чтобы вы платили свою часть квартплаты.
Квартплату? Свинство требовать с меня какие-то деньги! Форменное свинство!
Кот торопливой рысью пробежал через комнату, запрыгнул на стул, оперся передними лапами на край стола, осмотрелся.
Где еда? Почему пусто? Окна закрываете, ужина нет. Я уже понял, что мне не рады в этом доме, но сколько мне терпеть подобные издевательства?
Я только что пришёл
Только что пришли, но уже балуетесь вином и бутербродами? Всё, ваша ложь и пренебрежение меня окончательно утомили, Глеб Яковлевич. Сердце мне разбиваете. Сухарь с начинкой из безразличия. Сил моих больше нет это терпеть. Слова вам больше не скажу, всё, хватит с меня. Даже не пытайтесь со мной заговаривать. Вы мне не интересны. Всё.
Порфирий демонстративно отвернулся к стене. Глеб пожал плечами и снова опустился в кресло. Повисла мучительная трехсекундная тишина.
Так, прекратите меня игнорировать. Это невыносимое нахальство! тут же взорвался Порфирий. Вы меня вообще не цените. Я тут говорю, говорю, беспокоюсь о нём, а он знай себе сидит, ухмыляется, да помалкивает.
Кот в ярости взметнул пушистым хвостом.
Уйду от вас, так и знайте. Меня уже подполковник Игнатьев к себе жить зазывал. Приличнейший человек. Не то что некоторые.
Кот искоса сверкнул на Глеба зелёным глазом, чтобы стало совершенно точно понятно, кто тут совсем не тянет на «приличнейшего человека».
В буфете бутылка молока есть, будете? спросил Глеб.
Буду ли я? Буду ли я? О небеса, свершилось чудо, в доме, где и хлебной крошки не подадут дорогому гостю, расщедрился сквалыга! Бросил зелёный медяк страждущему, в невероятной щедрости. Ну что сидите, несите уж, ладно, бог с вами.
Посмеиваясь, Глеб поднялся, сходил на кухню, налил в блюдце молока и поставил его на стол. Порфирий, во время этого процесса всё время ворочающийся так, чтобы сидеть строго спиной к Глебу, лениво глянул через плечо. Нехотя обернулся, долго принюхивался, потом начал быстро жадно лакать.
Опять молчите, да? спросил он, на секунду оторвав от блюдца перемазанную мордочку. Сколько можно, рассказывайте уже, что новенького сегодня?
Так вы не знаете? растерянно спросил Глеб. Я-то думал вы в курсе всего, что происходит в Парогорске.
Не знаю чего? кот навострил острое ухо.
Новый начальник уволил Анну Витольдовну.
Порфирий так и замер с высунутым языком. Глеб в общих чертах пересказал ему всё, что произошло, начиная с морга, повторного визита к Мельникову и до беседы с Князевым.
Глеб! заорал Порфирий топорща усы и прижимая уши. Я его когтями располосую на ленточки, сволочь эту! Глеб, ну что вы сидите? Что вы сидите Надевайте цилиндр, берите лопату. Где живет эта гадюка подколодная? Едем к нему, немедленно! Хватит сидеть! У вас есть пистолет? Берите, пригодится.
Кот заметался по квартире в поисках оружия, затем снова подбежал к Глебу.
А вы? спросил он. Что вы? Уволились вслед за Анной, я надеюсь? Или вы уже лично отомстили? Куда спрятали труп? Нет, не говорите, сделаете меня соучастником. Нет, все-таки скажите, наверняка вы плохо спрятали, едем немедленно перепрятывать!
Нет, ничего такого, усмехнувшись напористости кота ответит Глеб. Я не уволился и взял новое дело.
Какое дело Порфирий задохнулся от возмущения, нервно постукивая кончиком хвоста по полу. Какое дело может быть важнее вашей преданности?
Глеб со вздохом начал новый рассказ: о несчастной старушке Светлане Петровне и её пропавшей племяннице Савицкой. Кот внимательно слушал его не перебивая, пока тот не дошёл до картины
По лицу вашему бледному вижу, что что-то не так, сказал он. Хотя вы всегда бледны. Это от малокровия и недоедания. Плюс постоянное разлитие желчи. Но сейчас что-то особенное. Выкладывайте, с картиной что-то не в порядке?
Глеб только коротко кивнул.
Ну, не томите, что там? протянул Порфирий.
Там была Москва.
И что? Порфирий удивленно дёрнул одним ухом. Соскучились по старой столице? Пустили ностальгическую слезу? Разрыдались прямо перед старой женщиной?
Нет. Там была моя Москва. Те машины, что были в моём мире, в моём времени, те же улицы Дома из стекла и бетона, подпирающие небеса.
Вы хотите сказать
Угу. Пропавшая Анастасия где-то видела мой мир.
Кот восхищенно присвистнул.
Поздравляю вас, Глеб Яковлевич, похоже вы не одиноки в своём путешествии между мирами. Не вы один такой балбес, что ухитрился провалиться в новый свет. Вас таких как минимум двое.