Конечно, не похож, на удивление быстро согласился с ним Семенов. С чего ему быть похожим на Лазаря? Разговорчики о том, что у него будто бы еврейские корни полный бред. Вот его прежний зам по КГБ Семен Цвигун это другое дело, даром что Кузьмич. Могу, если хочешь, рассказать про Цвигуна подробно.
Джек Вайнтрауб был вежливым юношей и уважал отцовского друга. Но он не мог сейчас позволить писателю сменить тему.
Если можно, давайте про Цвигуна в другой раз, попросил он, мне сейчас главное в генсеках разобраться Я, конечно, американец, да еще газетчик, но, честное слово, мне не нужно государственных тайн. Мне надо хоть что-нибудь разумное, для зацепки. Просто так, без объяснений, у меня материал не пройдет Я согласен на любую непроверенную информацию, хоть версию, хоть слух, и даже без ссылки на источник.
Версию? оживился Семенов. Чего-чего, а этого добра у меня навалом. Думаешь, если я автор Штирлица, они мне всю правду открывают? Ха, не надейся! Врут мне, как и всем. Потом я вру за ними, а потом они сами мне верят и уже, как от печки, пляшут от моего вранья такая вот игра недетская в испорченный телефончик АТС-1 Ну хорошо, Жека, вот тебе непроверенная версия от анонимного источника. За что купил, за то и продаю, мне навара с этого не надо Слышал ли ты что-нибудь про «кремлевскую таблетку»? Вроде как бы недавно разработали такой сильный стимулятор, что мертвого на ноги поднимет. Ну и
и что?
Ну и поднял. Сам понимаешь кого. Ильича-то уже поздно, а этого еще успели, сохранность была хорошая. Я его, кстати, видел на вчерашнем Пленуме: снова, как огурчик, посвежел, даже поправился. Первое испытание и сразу такая неслыханная удача.
Что значит «первое»? удивился Джек. А я думал, что сначала положено испытывать на лабораторных животных
В принципе да, согласился Семенов. В идеале. Сперва на крысах, потом на шимпанзе, потом на добровольцах, а уж только потом на пациенте. Но, видишь ли, ингредиенты такие дорогие и редкие, что первые три стадии пришлось сократить и сразу перейти к четвертой. Всех ресурсов нашей медицины будто бы хватает пока только на одну таблетку то есть всего на одного пациента.
Выходит, Черненко умер окончательно?
Да нет, я бы так не сказал Семенов задумчиво поглядел в свою тарелку, уже свободную от шашлыка. Советский Союз не в том положении, чтобы вот так запросто разбрасываться Генеральными секретарями. Это элита номенклатуры, золотой управленческий фонд. Даже если воскрешение Черненко нам пока не по силам, закапывать его тоже никак нельзя: у таблетки, я слышал, весьма ограниченный срок действия года четыре, максимум шесть. А потом наступает временный анабиоз, на такой же срок. Ну это как с почвой: чтобы она снова стала плодородной, надо некоторое время держать ее «под паром». С генсеками примерно такая же петрушка. Баланс, круговорот веществ и все такое.
Значит, к тому времени, когда Андропов снова отключится, уже можно будет вернуть обратно Черненко?
Что-то в этом роде, кивнул писатель. А потом мы опять попрощаемся с Константином Устиновичем и опять поприветствуем Юрия Владимировича. И так в режиме нон-стоп. Туда-сюда. Качели Если вдуматься, это даже очень выгодно для страны. Вот вас, американцев, например, каждые четыре года трясет: кого изберут республиканца или демократа? А у нас в стране никаких потрясений, предсказуемое стабильное будущее и твердая уверенность в нем каждого советского человека
И когда, по-вашему, в Советском Союзе кончится этот круговорот? Сам того не замечая, Джек почему-то перешел на шепот: как будто где-то неподалеку лежал покойник.
Скоро, пообещал ему Семенов. Как только коммунизм одержит победу в отдельно взятой стране и СССР перейдет к бесклассовому обществу Насладившись вытянутым лицом корреспондента, писатель улыбнулся и добавил: Да шучу я, Жека, шучу. На самом деле это у нас теперь не кончится никогда.
ЗВЕРИ НА ЛОВЦОВ
Президент страны в ярко-синем костюме, министр внутренних дел в форме тускло-болотного цвета. Президент улыбается
широко, министр с болезненным напряжением. Президент оживленно жестикулирует, а обе ладони министра словно намертво прилипли к лежащей на столе кожаной папке с золотым гербом. Истекают три минуты, отведенные для телекамер и протокольных блицев, и журналисты выпровожены за дверь. На лицо министра тотчас же набегает тень, возле губ собираются горестные складки. Он молча пододвигает папку к президенту. Тот берет ее, открывает, читает.
Потрясающе! говорит он через несколько секунд. Не статистика, а фантастика. Цифры, я надеюсь, настоящие?
Министр удрученно кивает. Лицо у него усталое.
Фантастика, повторяет президент. Я, конечно, верил в успех, но такого прорыва Вы сами-то поняли, как это делается?
Министр всегда знал, что изобретатели прибабахнутые чудики из мультиков: сивая бородка, древние очечки, ералаш на голове, грязный белый халат, цифры с ребусами вместо слов. Но тот, кого министр видел сейчас перед собой, внешне напоминал совершенно нормального. Он был модно пострижен, хорошо одет, никаких очков не носил, да и разговаривал по-человечески. Ну то есть почти.