Второй вывод был в том, что я еще совсем зеленый юнец. Звать Акомуто Херовато, японец, от роду 21 год, только вот закончил интернатуру(кстати, довольно плачевно) и чудом устроился ординатором в местную больничку, в которую меня и отправила сегодня за завтраком моя «мама». Которая мне и не мама вовсе, а просто хозяйка детдома, в котором я и вырос.
Оказывается, родителей у меня и не было никогда, так что с самого детства я рос в приюте, которым руководили две подруги. Это и были те женщины, которых утром я встретил. У их обоих случилось горе: их мужья погибли на работе, поэтому они остались совсем одни. Почти потеряв смысл жизни, они встретили
на похоронах ребенка, у которого не было семьи, и решили помогать всем нуждающимся детям, открыв свой детдом. Вот и я попал туда: моя родная мать просто оставила меня на пороге с запиской «Пожалуйста, позаботьтесь о нем». И моими матерями стали эти две женщины.
Что удивительно, я это вспомнил. Посмотрев на свой паспорт и прочтя свою фамилию и имя, я ощутил боль в висках. А затем в голове одно за одним начали возникать отрывки воспоминаний о моей жизни. Видимо, так мой мозг продумал предысторию персонажа, в которого и поместил меня. Эх, мог бы и посчастливее меня сделать, хотя бы во сне.
Но не время ныть о судьбинушке. Пора за работу, ведь сегодня первый «мой» день в местной больничке, в которую меня и так приняли на работу, скрепя сердцем. Ведь обо мне ходили очень неприятные слухи: неряха, лентяй, бездарь. В общем, как я отучился на медика, так еще и закончил интернатуру, непонятно совсем. Но как-то закончил, а врачи нужны всегда и везде, так что и такого дурака приняли.
Собрав все нужные по моему скромному мнению вещи, я вышел из комнаты, поставил в уме галочку, что обязательно по возвращении прибраться. Быстро миновав своих «родичей» (было так странно осознавать, что все эти дети мои «братья» и «сестры», тоже брошенные свои родителями и выращенные этими двумя сильными женщинами), я вышел на улицу.
Подсознательно я знал, куда нужно идти, но все равно было так удивительно смотреть на эти улочки и переулки, которые были для меня одновременно и знакомые, и нет. И все-таки японские улицы очень красивые, хоть и наши неплохи. Но у японцев все прям чересчур чистое как будто, такое ощущение, что они даже дороги моют.
И тут, увидев какой-то магазин с вывеской «Продукты», я вдруг осознал одну вещь: я ж читаю на японском! Что-то я раньше об этом совсем не задумывался, как то не было время, а тут вдруг осознал. Я прекрасно понимаю японские иероглифы, которые раньше бы мне показались чем-то вроде наскальных рисунков Майя. Еще большим открытием для меня было, что и говорил я все это время на японском, а не на родном великом и могучем. Я даже переволновался, что, возможно, и русский то забыл.
Шла Саша по шоссе и сосала сушку, проговорил я вслух и скривился. Родной язык прозвучал с акцентом, которого я отродясь не имел. Будто бы я и вправду был японцем, который впервые произнес что-то на русском.
Мальчик, ты что-то сказал? отвлек меня от рассуждений старческий голос, и я увидел маленькую бабульку с цветами, что с интересом смотрела меня.
Нет, что вы! быстро ответил я и улыбнулся.
Хе-хе-хе, - весело проговорила она. Ничего, внучок, привыкнешь.
Я совсем не понял, что означает ее смех и странные слова, поэтому переспросил:
Что вы имеете ввиду?
Поймешь потом, внучок, опять загадочно ответила бабушка. Всему свое время. Всему свое время.
Я все еще со скептизом смотрел на эту бабулю, хоть и было в ней что-то такое, что притягивало мое внимание к ней.
Гляди, внучок, сакура, с улыбкой проговорила бабушка, указывая куда-то позади меня. Я обернулся и увидел невероятной красоты дерево. Все усеянное цветами, оно стояло величественно и благородно, освещаемое лучами солнца. Поистине чудо природы. Я снова обернулся к бабуле, но не увидел ее. Маленькая бабушка словно испарилась, и я недоуменно замотал головой по сторонам. Но ее и след простыл.
Глава 4
Но сильно поразмышлять мне об этом не удалось. Отвлек меня от этого довольно-таки сильный хлопок по спине, а затем рядом с собой я заметил японца, ниже меня ростом на голову, который чуть ли не залез на меня. Я настолько опешил, что даже не скинул его, а лишь продолжил пялиться.
Акомуто-кун, ну что! Первый рабочий день? весело проговорил он, видимо, даже не заметив моего замешательства. Вот я и дожил до того, что и ты стал полноправным членом нашего трудолюбивого общества.
Он продолжил идти, и я поплелся за ним следом, позволяя незнакомому парнише продолжать виснуть на мне.
Эх, а только, кажись, недавно, мы с тобой сбегали со школы поглазеть на девчонок из средней Юкигаока, и вот уже закончили интернатуру. Думал, не доживем мы с тобой до этого победного дня, с блаженной улыбкой проговорил японец, видимо, погрузясь в какие-то свои воспоминания.
Я, за неимением чего ответить, лишь хмыкнул, но этому болтуну, видимо, хватило и такой малозначительной реакции, ведь он продолжил балаболить и дальше про то, какие же все-таки
были крутые девчонки в Юкигаока и что он даже на прошлой недели встретил Шимидзу-сан как раз в нашей больнице. Потом он быстро свернул тему на обсуждение выхода новой манги, манхвы или как он там это назвал, вовсю возмущаясь насчет того, и как главный герой мог проиграть этому лузеру. Я лишь изредка кивал или вставлял многозначительное «ммм», а сам разглядывал больницу, к которой мы как раз подошли. Ничего впечатляющего в ней и не было. Больница и в Африке больница. Белое четырехэтажное здание, немного грязноватое, с мутными окнами и входом. Я хмыкнул, не удивлённый таким зрелищем, но мой «приятель», видимо, воспринял это по-своему, и вот я уже слушал рецепт невероятно вкусных онигири, открывая двери больницы и вдруг ощущаю тяжесть чьей-то руки на своем плече.