Почтовые кареты у нас делятся на разные классы. Есть огромные, вроде дилижансов, на двенадцать пассажиров. Билеты дешевые, зато и тащатся они со скоростью черепахи. Наталья Никифоровна, кстати, отправилась в Устюжну именно в такой. Дескать а спешить-то куда?
Есть кареты поменьше на шестерых. Там скорость не выше, зато попутчиков меньше.
Я же решил кутить. Купил билет от Череповца до Чудова в четырехместную,
считающейся, едва ли не люксом, заплатив двенадцать рублей. В шестиместной, кстати, проезд обошелся бы в восемь, а в большой, так и вообще в пятерку. Зато обещали, что до Чудова меня домчат за два дня. А там можно либо нанять извозчика, либо пересесть на поезд узкоколейной дороги Чудово-Новгород. Прогресс, однако.
Из вещей у меня с собой лишь саквояж, куда я засунул смену белья, мыльно-рыльные принадлежности, да учебник латинской грамматики. Надеялся, что в карете ею займусь.
Куда там. Во-первых, внутри кареты почти темно. Свет падает через единственное оконце. Читать в таких условиях невозможно.
Во-вторых
Кто-нибудь из читателей ездил в одном купе с мамой и тремя разновозрастными детьми? Наверняка такие имеются. Но в поезде можно хотя бы выйти в коридор, погулять, сходить в вагон-ресторан, посидеть там не спеша, попить-поесть-почитать.
Внутри почтовой кареты деваться некуда.
Крупная, я бы даже сказал корпулентная мамаша помещица из-под Вологды, толстенький мальчик лет двенадцати, крепенькая девочка лет пяти и еще один ребенок, пол которого я не определил, на руках у мамки. Кажется, они заняли все пространство внутри. Едут в Новгород, чтобы там навестить какую-то троюродную знакомую двоюродной тетки, оттуда, по железной дороге, планируют махнуть в Санкт-Петербург, в гости к сестре. Сестра вышла замуж очень удачно, муж у нее служит чиновником в Сенате, снимает с женой целый этаж на Невском проспекте. Почему бы не погостить у сестрицы месяц-другой? Вон, она же каждое лето в имение приезжает, цветочки нюхает.
На каждой станции (лошадей меняли каждые два часа) семейство отправлялось перекусить. И куда в них столько влезало? Сам люблю хорошо поесть, но при виде тарелок, заполненных солеными огурцами, кусками колбасы, мисок со щами, которые семейство подчищало регулярно, мне становилось дурно.
Но и это не все. Как только мы отъезжали, мальчику и девочке снова хотелось кушать. Мамка вытаскивала из-под сиденья то сало с сухарями, то сухое печенье, а то и кулек с мелкой сушеной рыбешкой, вроде снетка и все дружно начинали жевать, запивая водой, набранной на станциях. Вода, как я приметил, некипяченая, но ничего, ни одному не сделалось плохо.
Потом, соответственно, всем хотелось писать и какать. Мамаша принималась нервно дергать шнурок, соединявший нас с кучером. Карета останавливалась, дверь открывалась, запуская внутрь холод.
Ни детки, ни мамка, далеко от кареты не отходили. Им пофиг, а мне становилось неловко.
Ребенок, сидевший на руках у мамки, тоже хотел делать свои дела и его усаживали прямо тут, на складной горшок, наподобие шапокляк[1]. Содержимое горшка выливалось либо вытряхивалось только на станции, а в перерывах оно пахло.
Еще мамаша, по имени Алевтина Титовна, непрерывно болтала. Я узнал, что и она, и муж, не из природных помещиков, а дети богатых крепостных, сумевших резко подняться после Великой Реформы, откупить у разорившихся господ именье. Старшая сестра как раз и вышла замуж за сына помещика, поспособствовав приданым его карьере. До женитьбы тот был мелким чиновником в канцелярии Вологодского губернатора, но сумел расположить к себе начальство, а то, когда пошло вверх, прихватило с собой и ее зятя.
Новобогатеи не остановились на получении доходов с одной только земли. Да и земли, они, так сказать «перепрофилировали». Муж соседки по камере (карете, то есть), занимается льном, продает его в Вологду и в Иваново, владеет лесопильным заводом, приценивается ко второму, затеял строительство кирпичного. Лес и кирпич нынче востребованы.
Ничего не имею против «новых» людей. Знаю, что именно они, а не дворянство, станут главной движущей силой прогресса, но высказывать свои соображения не стал. Все равно она меня не слушает.
Еще узнал, что супруг человек необразованный, закончил лишь городское училище в Грязовце, зато она училась в женской гимназии, в Данилове.
Мы с сестрой получили классическое образование! заявила толстуха. А он (как я понял, речь шла о муже?), как был неучем, так им и остался. Он не знает, что Европа это не только континент, но и жена Зевса. Да что там он не знает, кто такой Зевс! Классическое образование это основа основ.
Про свое «классическое» за время поездки она помянула раз восемь, если не больше.
Но то, что классическое образование не оставило следов на моей соседке это точно. Помнить куски, выдранные из греческих мифов, это еще не значит быть образованным человеком. У нашего Ивана Андреевича Милютина нет среднего образования, он все постигает сам. Да и в своем мире неоднократно встречал людей, не имеющих высшего образования, но это были умные люди. Зато сколько попадалось
дураков и с «корочками» вуза, и с дипломом кандидата наук.