Аня замолкла и кивнула подружке:
Лена, давай, теперь ты.
А меня с тетей Дуняша напугала горничная, начала свой рассказ Леночка. Она у нас в доме с утра и до вечера служит,
а ночевать домой ходит, к родителям. А ее родители в Благовещенском соборе прислуживают воск из подсвечников выскребают, полы моют, дорожки вокруг храма чистят. Вот, стало быть, Дуняша домой пришла, а родители ей осталась твоя хозяйка без жениха, насмерть убили.
Леночка сделала паузу, искоса посмотрела на меня, потом продолжила:
Дуняша нашего Ивана Александровича очень любит он ей конфетки дарил, она его песни слушала всегда плакала. А тут, такое дело убили! И сведения, со слов родителей, верные: просвирня в соборе соседке городового Смирнова сватьей приходится, а жене Смирнов сам рассказал. Дескать, дело так было полиция в Выксе разбойников ловила. Мол целая банда была, человек двадцать, грабили, убивали, коней крали и цыганам сводили. А полицейских всего четверо, вместе с исправником, а с ними следователь. Но все равно, молодцы загнали разбойников в лес, потом перестрелка была. Всех убили, одного живым взяли, в город привезли. А вот Ивана Александровича не уберегли. А следователь-то герой. Атаман шайки чуть было всех не порешил силач был, так Иван Александрович его поленом огрел. Но последний из разбойников выстрелить успел и, прямо в грудь попал.
При слове полено я чуть не заплакал. Ну далась же черепанам это полено!
Нет, я допускал, что задержание дезертира и мое ранение обрастет слухами и домыслами, но, чтобы с такой фантазией? Что любопытно в том варианте, который изложил мужик-возчик Анькиному отцу, еще можно отыскать истину, а вот дальнейшее повествование голимый фольклор.
Еще поразила скорость распространения слухов. Смирнов привез беглого Петьку Опарышева вчера. Вряд ли они приехали в Череповец раньше шести часов вечера. А тут бац, уже все знают, да еще с такими подробностями! Может, вместо того, чтобы воровать чужие книги, начать сочинять «Сказания о доблестном следователе Чернавском»?
Леночка Бравлина, посмотрела на меня карими глазками и закончила:
Я к Ане побежала, а та сама мне навстречу бежит. Мы вначале к Ивану Андреевичу, за коляской и кучером, а потом к Михаилу Терентьевичу. Разбудили его, а как рассветать стало, так и выехали.
Михаил Терентьевич ехать не хотел, наябедничала Анька. Говорил мол, ерунда все, напридумывали. Если бы что-то случилось, так ко мне бы городовой к первому и прибежал дескать, следователя надо заштопать.
Тут подал голос и сам эскулап. Федышинский, ни капельки не смутившийся Анькиными словами, строго сказал:
Давайте-ка милые барышни, а еще и господин исправник идите-ка все отсюда. Уж коли я приехал, то надо раненого осмотреть. А вас здесь слишком много, чтобы работать. Брысь!
Боже ты мой! Две девчонки подняли на уши и городского голову, и старого лекаря. Мне даже стыдно стало, что я тут живой-здоровый. А еще в нижней рубахе. Впрочем, Анька меня не раз видела в неглиже, да и Леночка тоже. Правда, только один раз.
Михаил Терентьевич, может, мы с вами лучше в горницу пойдем? предложил я. Там вам спокойнее будет. А господин исправник барышням пока ситуацию разъяснит.
Оставив бедного Василия объяснять и рассказывать девчонкам обстоятельства ранения следователя, мы удалились в горницу. Федышинский, разумеется, даже руки не соизволил помыть, а только кивнул.
Рубаху снимайте.
Я немного покряхтел все-таки, рука ранена, а лекарь даже не подумал помочь, но сумел снять с себя нательную рубашку. Чего ж она тесная-то такая? Когда надевал, было легче.
Пока разоблачался, лекарь ворчал:
Услышал, что Чернавского застрелили уж как я обрадовался, вы себе даже не представляете! Прямо-таки, боженька босичком по душе прошел. У меня такое бывает, когда с похмелья первую рюмочку примешь! Подумал есть ведь еще в жизни счастье! Да, погорюем немножко, поплачем как же без этого? Зато потом мы вас похороним, ежели, разумеется, папенька с маменькой не захотят ваше тело в Новгород отвезти, да на родовом кладбище схоронить. Есть у вас родовое кладбище? (А кто его знает? Должно быть, но оказии не было навестить могилы предков.) А у нас, я вам сам и местечко присмотрю, такое, чтобы не сыро было, и червячков поменьше. Но они все равно до вас доберутся поверьте старому цинику. Похороним, отпразднуем Кхе Хотел сказать помянем господина следователя. Зато потом настанет тишь да гладь, да божья благодать. И убийц у нас не будет, и работы старику меньше.
Надеюсь, вы свои шуточки при барышнях не говорили? поинтересовался я. Я-то уже привык к вашему черному юмору, а ведь кто-то может и не понять. Огреет вас чем-нибудь тяжелым, а мне потом дело расследовать.
Хм ответил лекарь, уходя от прямого ответа, потом принялся меня осматривать и ощупывать:
Синяк имеется,
но синяк, юноша, это ерунда, переломов, на первый взгляд, нет, ребра в порядке. Когда дышите, болей нет? Кровью плюетесь? Ну-ка, вздохните поглубже.
Я задышал, а доктор побарабанил пальцами по моей груди.
Как я и думал ребра не сломаны. Наличествует ушиб. Встряска, конечно, сильная для организма, но он у вас молодой, так что, ничего страшного. К старости, разумеется, все скажется, но вам до старости еще далеко, вынес доктор вердикт. Опасаюсь, что вы, с вашим темпераментом, все равно до старости не доживете, так что, все просто отлично.