LXI. Когда о взятии Фиден стало известно латинам, то волнение и страх охватили все города, и все негодовали на предводителей общин как на предавших союзников. И когда в Ферентинах проводилось собрание, люди, убеждавшие латинов снова взяться за оружие, особенно Тарквиний и его зять Мамилий, а также предводители города Ариция, стали предъявлять серьезные обвинения против тех, кто удерживал их от войны. 2. Привлеченные ими на свою сторону, все города, принадлежащие к латинскому роду, объявляют общую войну против римлян. И чтобы ни один город не предал союз и преждевременно не прекратил вражду с римлянами, они дали друг другу клятвы и проголосовали за то, чтобы не сдержавшие договора были исключены из союза, а также были прокляты и объявлены всеобщими врагами. 3. Уполномоченными, подписавшими договор и принесшими клятвы верности, были мужи из следующих городов: Ардея, Ариция, Бовиллы, Бубент, Кора, Карвент, Цирцея, Кориолы, Корбион, Кабан, Фортинея, Габии, Лаврент, Ланувий, Лавиний, Лабик, Номент, Норба, Пренесте, Педан, Кверкветула, Сатрик, Скаптия, Сетия, Тибурт, Тускул, Толерий, Теллены, Велитры. Они решили, что граждан призывного возраста будет отправлено в поход столько, сколько потребуется предводителям Октавию Мамилию и Сексту Тарквинию, которых они назначили военачальниками. 4. Для того чтобы казалось, будто они выдвигают благовидную причину для войны, латиняне отправили в Рим из каждого города наиболее знатных граждан в качестве послов, которые, введенные в сенат, заявили следующее: когда тирренцы пошли войной на арицийцев, римляне не только позволили им свободный проход через свои владения, но и помогли в том, что им было нужно для войны, кроме того, римляне спасли обращенных в бегство тирренов, израненных и совершенно безоружных, хотя хорошо знали, что те вели общую войну со всеми их сородичами римлян, и если бы подчинили своей власти город арицийцев, то им уже ничего бы не помешало поработить и все остальные города. 5. «Если римляне, продолжали послы, захотят дать арицийцам удовлетворение, придя на общий суд латинов и стерпят наказание, которое им будет вынесено всеми, то не будет необходимости вести войну. Если же римляне, сохраняя свойственную им надменность, не пожелают подчиниться справедливому и разумному решению своих сородичей, то, грозили послы, все латины всей своей силой начнут с ними войну».
LXII. После того как послы предложили это, сенат, не считая достойным для Рима обещать арицийцам судебное разбирательство относительно тех дел, по которым судьями намеревались стать сами же обвинители, и не желая, чтобы враги стали судьями не только по этим делам, но присовокупили еще более обременительные, чем эти, проголосовал за принятие войны. Ведь благодаря доблести и опыту римлян в сражениях ни один из них не допускал, что город постигнет несчастье, ибо многие из врагов боялись их. И отправив послов во многие места, римляне призвали соседние города к военному союзу, в то время как латины, со своей стороны, также разослали посольства в те же самые города, крепко обвиняя Рим. 2. Герники, сойдясь на собрание, обоим посольствам дали невразумительный и вызывающий подозрение ответ, а именно: в настоящее время они не заключат союза ни с теми, ни с другими, и решат на досуге,
кого из них считать более справедливыми, а для принятия решения возьмут себе один год времени. 3. Рутулы же открыто пообещали латинам, что пошлют им подмогу, а римлянам сказали, что, если те хотят прекратить вражду, то благодаря их посредничеству латины станут более умеренными в своих требованиях и что они помогут им в заключение мирного договора. Вольски заявили, что удивлены бесстыдством римлян, так как сами зная, что и раньше римляне поступали с ними несправедливо, а в последний раз, отняв у них лучшую часть земли, присвоили ее себе, они тем не менее осмеливаются теперь призывать их, своих врагов, к военному союзу; они посоветовали римлянам сперва вернуть им их землю, а уж потом искать у них справедливости, как у друзей. Тиррены же воспротивились обеим сторонам, напомнив, что с римлянами они недавно заключили мирный договор, а с Тарквиниями у них родство и дружба. 4. Когда они дали такой ответ, римляне, будучи подавлены (это, естественно, испытывают те, кто взвалил на себя войну и потерял всякую надежду на помощь союзников) и, рассчитывая только на свои собственные силы, гораздо лучше подготовились к сражению, дабы в случае необходимости храбро встретить опасность. И если римляне по своему желанию только своими собственными доблестными деяниями добьются успеха в войне, то им не придется делить славу ни с кем. Столь велики были гордость и отвага, которые римляне приобрели благодаря многочисленным войнам.
LXIII. Подготавливая все необходимое для войны и начав составлять войсковые списки, римляне оказались в весьма затруднительном положении, так как далеко не все проявляли одинаковое рвение в делах. Ведь нуждающиеся в средствах к жизни и особенно те, кто был не в состоянии уплатить долги заимодавцам (а они были весьма многочисленны), будучи призваны к оружию, не повиновались, ибо не хотели иметь никаких общих дел с патрициями, если те не проголосуют за прощение им долгов. А некоторые из них даже говорили о том, чтобы оставить город, и побуждали друг друга не привязываться к отечеству, не предоставившему им ничего хорошего. 2. Патриции же сперва и не пытались ободрить и переубедить их. Когда же на военный призыв откликнулись немногие, то патриции, собравшись в Курии, задумались о том, как наиболее благопристойным образом освободиться от овладевшей градом смуты. Конечно, те из них, которые были по натуре порядочными людьми и вели умеренный образ жизни, советовали простить беднякам долги и купить гражданское согласие за малую цену, приобретя таким образом большие выгоды как для частных лиц, так и для государства.