3
Дом в лесу
18 ЯНВАРЯ 1961 ГОДА
Войсковая часть 26266, 41 км к северо-востоку от Москвы
В глубине березового леса в Щелковском районе к северо-востоку от Москвы, вдали от любопытных глаз и от шоссе, ведущего в город, стояло небольшое двухэтажное здание старой постройки, наполовину занесенное снегом. Снега здесь было даже больше, чем в 8000 км отсюда, в Вашингтоне. Он лежал шапкой и на крутых скатах крыши, и на пологом навесе над крыльцом возле входной двери, и на спутанных ветвях берез, дополнительно подчеркивая безмолвие леса.
Кроме необычного расположения, в самом доме не было ничего особенного. Возможно, именно безликость помогала замаскировать его истинное назначение на самом деле в нем располагалась одна из самых секретных структур в СССР. Официально она называлась в/ч 26266, но была известна также как ЦПК, то есть Центр подготовки космонавтов. И именно здесь, именно в эту среду, за два дня до инаугурации президента Кеннеди в Вашингтоне и за день до назначения Шепарда первым астронавтом Америки, решался вопрос, кому из шестерых человек быть первым космонавтом Советского Союза, а может быть, и всего мира.
Как и члены Mercury 7 в Лэнгли (штат Вирджиния), эти шестеро тоже сидели в аудитории. Но на этом сходство заканчивалось. Все они были явно моложе американцев и в большинстве своем не дотягивали до 30. Все носили военную форму. И, если не считать Гаса Гриссома, все они были меньше ростом, чем американцы, достаточно миниатюрны, чтобы уместиться в сферической капсуле корабля «Восток», заменившего термоядерную боеголовку на ракете Р-7.
В отличие от американской семерки, эти шесть человек никого не ждали, а готовились к сдаче экзамена. Позже в этот же день каждому из них предстояло держать ответ перед комиссией из тех, кто занимался их подготовкой. Эта же комиссия уже оценивала их действия накануне на тренажере-имитаторе корабля «Восток». Этот тренажер, единственный в СССР, находился не в лесу, а в роскошном дореволюционном особняке в городе Жуковском в 39 км к юго-востоку от Москвы, который в документах именовался ЛИИ, или Летно-исследовательский институт имени М. М. Громова. В течение 45 минут каждый из шести мужчин под пристальным наблюдением экзаменаторов совершал предписанные процедуры в макете кабины «Востока» на втором этаже здания, которое когда-то было туберкулезным санаторием в ведении Народного комиссариата труда.
Дом же в березовом лесу, где в настоящий момент кандидаты сдавали экзамен, был первым объектом будущего строго охраняемого комплекса, предназначенного для подготовки советских космонавтов. В 1968 году он получил название Звездный Городок, но пока до этого было далеко. До переименования комплекс был известен как Зеленый городок эдакий намек на окружавший его лесной массив. Когда 11 января 1960 года приказом командующего советскими Военно-воздушными силами главного маршала Константина Вершинина был организован новый Центр подготовки космонавтов, для его строительства был выбран Зеленый городок. Это место было очень удобным: его скрывал лес, но при этом оно располагалось недалеко от Москвы. Его отделяло всего несколько километров от крупнейшего в стране военного аэродрома Чкаловский. Кроме того, оно находилось недалеко от ОКБ-1 секретного проектного и производственного предприятия в Калининграде, куда всего за неделю до этого экзамена был доставлен побитый «Восток» Арвида Палло и где производились пилотируемые корабли «Восток» следующего поколения.
Эти шестеро мужчин тренировались на протяжении 10 месяцев с марта 1960 года, хотя здание с аудиторией использовалось только с июня. Занятия и прежде, и сейчас проходили и в других неназываемых центрах Москвы. В последующие годы многие из них переехали в Звездный Городок в специально построенные жилые дома, но в январе 1961 года они жили неподалеку от аэродрома Чкаловский женатые вместе с семьями в скромных двухкомнатных квартирах, а неженатые в еще более скромных холостяцких квартирах. Их жилища разительно отличались от дома Алана Шепарда в зеленом пригороде Вирджиния-Бич и вообще от всего, на что добровольно согласились бы американские астронавты и их семьи, но по советским меркам это было прекрасное жилье. При этом никто на Чкаловском за пределами узкого круга не знал, зачем эти шестеро там находятся и к чему готовятся. Об этом не знали ни их родители, ни друзья, ни бывшие сослуживцы. Даже женам не рекомендовали задавать слишком много вопросов своим мужьям. В отличие от членов Mercury 7, знаменитых на всю Америку, если не на весь мир, эти шестеро были абсолютно неизвестны широкой публике.
Существовало и еще одно отличие от семерки. В тренировках участвовали не только эти шестеро. Участников на самом деле было на 14 человек больше. В процессе отбора, который был еще более жестким, чем тот, через который прошли американские астронавты, от первоначальной группы почти из 3500 военных летчиков остались 20 человек. Советская космическая программа имела амбициозную цель освоение космоса или хотя бы околоземной его части. Для этого требовались человеческие ресурсы. Все 20 человек начали тренировки весной 1960 года, всего через два месяца после того, как председатель Совета Министров СССР Никита Хрущев пригрозил ведущим космическим инженерам: «Дела у вас идут неважно. Скоро вас будем драть за космос. В США широко развернуты работы, и они могут нас обогнать»[24]. К этому моменту команда Mercury 7 готовилась уже почти год. Советам нужно было быстро догнать американцев, и ответом стали эти 20 человек. Но помимо прозрачных намеков в строго контролируемой прессе и упоминаний о том, что космосу следует вскоре ждать «советских людей» в гости, все факты либо скрывались, либо намеренно искажались. Ракеты, космические корабли, конструкторы, инженеры, центры подготовки и места запусков, а также, разумеется, сами космонавты все это оставалось за закрытыми дверями.
К осени 1960 года советская пилотируемая космическая программа стала высшей национальной целью, не в последнюю очередь потому, что в тот момент NASA вроде бы собиралось отправить американца в космос уже в декабре текущего года. Чтобы ускорить подготовку и установить приоритет пользования единственным тренажером, из первоначальной двадцатки отобрали шесть главных кандидатов. Они должны были полететь раньше остальных. По существу, это была команда премьер-лиги, которую выставляли против команды Mercury 7. В своем кругу эта группа из шести человек получила собственное название. По всей видимости, в противовес Mercury 7 ее окрестили «передовой шестеркой».
Существуют разные мнения насчет критериев отбора в передовую шестерку. Доктор Адиля Котовская, специалист по патофизиологии[25], отвечавшая за испытания космонавтов на центрифуге, утверждала, что кандидатов отбирали просто в зависимости от их способности переносить огромные перегрузки, аналогичные тем, что возникают при пуске ракеты, без потери сознания. Самым устойчивым к перегрузкам оказался Андриян Николаев, спокойный, плотно сбитый, хмурый холостяк. Он легко прошел на центрифуге все самые жесткие испытания.
Космонавт Алексей Леонов, который через четыре года[26] первым вышел в открытый космос, называет другой принцип отбора: по его словам, отбирали исключительно по весу и росту. Поскольку для «Востока» то и другое было принципиально важно, брали только самых маленьких и легких. Сам Леонов был высоковат, чтобы пройти этот отбор. В этой группе кандидаты не должны были превышать 170 см. Самым низкорослым всего 165 см оказался голубоглазый бывший литейщик с открытым лицом и обаятельной улыбкой, напоминающей ту, что у Джона Гленна. В свои 26 лет он был женат, и звали его Юрий Гагарин. Он тоже вошел в передовую шестерку.