Агнетта скромно потупилась, изображая святую невинность.
Занятная палка у тебя. Пират тем временем обратил внимание на трость в руке британского дипломата.
Подарок от коллег на юбилей, пояснил Сэм. Неужели не нашлось другой вещи, чтобы подчеркнуть мою индивидуальность?
Видать, не придумалось. Дестан махнул гигантскими руками, и лишь благодаря их относительной бесплотности не было разрушений, и никто не пострадал.
А как же мои часы? настаивал Олдбрук. Я ведь их придирчиво выбирал и носил много лет! А хорошие тёмные очки от лучшего бренда? Да хотя бы сотовый телефон чем не особенность личности?
Кончай говорить тут непонятные слова, оборвал его пират. Кто у нас ещё остался?
Художник продемонстрировал буклет, выпущенный к аукционным торгам. В нём чёрным по зелёному было написано, что в числе прочих будет выставлена картина работы Стифа ван Вегберга под названием «Сны работницы, сломавшей ткацкий станок».
Самое первое полотно, которое мне удалось выгодно продать, вспомнил живописец. Я действительно сохранил тогда этот буклет
У нас теперь не проверен только ещё один дворянчик, презрительно вымолвил Шарль Фоше, кивая в сторону графа де Леранжа. Шпагу я уже видел откровенное дерьмо. А что ещё у тебя есть, сосунок?
Луи скривился, но послушно вытащил из-под одежды странный предмет, похожий на небольшое блюдо, но имеющий на дне гравировку в виде замысловатого герба.
На самом деле это щит, молвил с гордостью граф, показывая, что с другой стороны у зелёного «блюда» есть маленькие «ушки» крепления для кожаной полоски, за которую предмет полагалось держать. Он не из серебра, а из какого-то прочного сплава, и принадлежал моим давним предкам. Благодаря гербу славные представители Леранжей могли узнать своего родича, потому что судьба в своё время рассеяла их по Европе.
Насчёт прочности он прав, подтвердил Дестан, щит не раз мне жизнь спасал от пистолетных пуль и кинжала. Видите небольшие вмятины на дне? Свинцовые комочки не смогли пробить хороший металл и отскочили. А насчёт предков лучше не заливать это же я придумал легенду, чтобы тебя «признал» престарелый и наполовину выживший из ума «дедушка», от которого ты получил шикарное имение и замок.
Когда интерес к имеющемуся в наличии реквизиту угас, прародитель вновь призвал призраков к клятве. Глухому купцы что-то проорали прямо в уши, и вторая попытка прошла успешно.
Отлично, господа, с обязательствами покончено, удовлетворённо сказал гигант. Но утро уже в разгаре и, скорее всего, сюда кто-нибудь должен прийти. Считаю, что теперь главная задача выяснить, могут ли смертные видеть нас или слышать. А ещё можем ли мы как-то на них влиять ударить, например. Лучше нам пока не высовываться и подождать. Когда всё выясним решим, как действовать дальше.
Ơ кей, босс, выразил общее согласие букмекер. Только я курить очень хочу. Ни у кого огоньку не найдётся? Вот же глупость какая сигара есть, а запалить её нечем! Можно, я выйду посмотреть, где раздобыть огонь?
Остынь, не разрешил Дестан. Если тебя кто увидит, лишний шум поднимется.
Колосс погрозил присутствующим здоровенным пальцем, предупреждая о дисциплине и послушании. Безымянные сидельцы по-прежнему тихо переговаривались. Отто и польский дворянин с двух сторон что-то нашёптывали на ушко Агнетте, а та скептически улыбалась. Букмекер, печально вздыхая, разминал свою сигару. Пират и плантатор затеяли игру в «больше-меньше», остальные от нечего делать превратились в безмолвных зрителей.
Со стороны забавно было наблюдать, как игроки метали кости. Выбранной поверхностью была освобождённая от выставочного образца подставка под модель, и кубики не пролетали через столешницу и не падали на неё, а останавливались в паре миллиметров сверху и замирали. Как показал дальнейший опыт, точно так же вели себя и другие предметы из инвентаря призраков, если их бросить, или положить.
Плантатор постоянно выигрывал, набирая каждый раз двенадцать очков, и вскоре кошель Шарля Фоше опустел. Кардинал Берегового Братства сгоряча хотел поставить на кон камзол, но потом одумался и произнёс сакраментальную фразу:
К чёрту сантименты, я же пират!
С этими словами он вытащил клинок, целя в сердце партнёра, и забрал назад свои дублоны. Игра продолжилась, как ни в чём не бывало. Проиграв все монеты, флибустьер снова картинно приставлял к горлу Мишеля шпагу плашмя, отнимал деньги, и метание костей продолжалось с неослабевающим азартом. Когда кто-то из толпы сказал, что его уже тошнит от постоянного игрового мельтешения, Дестан резко шикнул:
Тихо! Замрите и заткнитесь! Слышите кто-то открывает дверь!
Глава 2. Далиль у ног
Оказалось, что Костя проспал почти сутки. Впрочем, пробуждение было не спонтанным его несильно, но настойчиво трясли за плечо. Над самозваным повелителем склонилось озабоченное лицо, которое он гораздо больше привык видеть в очках. Сейчас глаза, не защищённые стёклами, излучали одновременно тревогу и боль, но в следующий миг выражение изменилось теперь в них читалось облегчение.
Необычный сон, произнёс Стефанио. Впрочем, я догадываюсь, в чём дело. Мне рассказали, что накануне ты был у Селендена. Он тебе что-то дал?
Сверчок не стал отвечать. Говорить правду совершенно ни к чему, лучше сразу сменить тему. Главное самому понять, что он помнит, и что могло такого произойти, пока его организм бездействовал, мирно сопя на удобной постели в знакомом доме.
Рад, что ты уже на ногах, Стефанио, пробормотал Костя, язык пока плохо слушался, но с каждым произнесённым словом улучшалась и членораздельность речи, и ясность мыслей. Тебя быстро выписали.
Я сам выписался, усмехнулся чудом оставшийся в живых Виперидус. Лечение доктора JR невероятно эффективно, но слушать его бесконечное «э» выше моих сил. К счастью, он накачал меня такой интенсивной терапией, что, кажется, я состою сейчас из сплошных витаминов, иммуномодуляторов и прочей укрепляющей дряни. Врач сокрушался, что не удалось улучшить мне настроение, но тут уж я заартачился и не дал влезать в мою приватность. Пора и тебе вставать, дружище, а то ты начал пугать своих спутников. Татьяна раза три к тебе заглядывала, беспокоилась, что с тобой приключилось переутомление похуже, чем когда-то в Мексике. Вроде там ты в обморок грохнулся. Ну, и остальные заходили тихонько, посидели, пошептались немного. Хорошие у тебя друзья, мне всегда таких не хватало. Точнее, никаких не было. Никого, кроме брата, и то постоянно в разлуке. Теперь просто никого нет. Странно, правда, когда живёшь на свете больше трёхсот лет, а не с кем поговорить по душам?
По-моему, ты доверял Лирию, осторожно возразил Сверчок, усаживаясь в постели. Оказывается, его освободили от страшно утомляющей амуниции и оставили в одних трусах. Но дишдаш со сверкающим голубым значком преспокойно висит рядом на стуле значит, новые предательства пока не намечаются. И Биткоину.
Доверие ещё не дружба, возразил Стефанио. Просто нужны были те, кто хоть чем-то мог помочь в моей борьбе. Теперь, кажется, борьба, которую я придумал и вёл закончилась. Я ведь потерял не только брата. По-моему, я теряю смысл, если ты понимаешь, о чём я.
Давай не будем философствовать, пока я ещё свою точку опоры не приобрёл. Свер порылся в одежде, развешанной в шкафу, натянул первое попавшееся облачение, покосился на значок.
Надевай, кивнул хозяин дома. Совет утвердил тебя.
Теперь Костя вспомнил. Разговор с демоном был утомляющим, прямо-таки выматывающим из-за боязни произнести хотя бы одно неверное, опасное, лишнее, ненужное слово. После не самых удачных переговоров смотрел вниз, думал о городе, о своей судьбе, о друзьях, о простых людях, живущих в Москве, в Кампече, в Благовещенске где угодно! Уже тогда в голове пошли какие-то волны, сбои, мешающие думать, адекватно воспринимать реальность. Сверчок заторопился и чуть ли не бегом спустился в Белый зал.