Да вздохнули атаманы, почесали в затылках.
Это ж какое мы дело затеяли! Овчинников все-таки дотянулся до бутылки доразлил ее. Мы молча опрокинули бокалы.
* * *
Обер-гофмейстер граф Никита Иванович Панин смотрел в окно Гатчинского дворца, как марширует рядом с гвардейцами низенький Павел I. Его бывший ученик был одет довольно легко в однобортный темно-зеленый мундир с двумя рядами пуговиц, с низким воротником красного сукна и аксельбантами. Несмотря на порывистый ветер и моросящий дождь, Павел упрямо не уходил с плаца.
Все экзерцирует? К Панину подошел худощавый мужчина в черном парике, слегка поклонился.
Это был кавалер Франсуа-Мишель Дюран де Дистрофф. Французский посланник при дворе Екатерины II.
Экзерцирует, согласился Панин, тяжело вздохнув. Франсуа, я переманю вашего повара! Сей же час поделитесь секретом вашей худобы!
Панин в шутку похлопал себя по необъятному животу.
Это есть импосибле! засмеялся посланник. Мой сьекрет в постоянном твижении.
Да Панин с хмурым лицом отвернулся от окна, еще Аристотель сказал: движение жизнь. А если движения нет Особенно в государственном смысле.
Вы весьма правы, граф! де Дистрофф перешел на французский. Общество должно развиваться. Государство словно человеческое тело. Застой крови вредит здоровью.
Сколько раз уже было говорено матушке лицо Панина сморщилось. Еще десять лет тому назад я представлял Екатерине Алексеевне проект учреждения Императорского совета и реформы Сената! Законы утверждаются министрами и только после попадают на подпись императрице А там один шаг до конституции.
А это ваше ужасное крепостное рабство! посланник покачал головой. Это же варварство.
Богатые вы вздохнул граф. У нас отними у помещиков крестьян с чего они жить будут? Вмиг обнищают да заговор организуют. Впрочем, я не могу подобное обсуждать с дипломатом. Прошу меня понять.
Исключительно приватно! де Дистрофф помахал треугольной шляпой с белым пером, которую держал в руках. Я знаю о вашем отношении к Франции и смею надеяться, что когданибудь
Бросьте, кавалер! Я не для того столько лет трудился ради создания Северного аккорда
Но теперь, когда вы в опале, вас отстранили от обучения наследника, а ваши союзники Пруссия, Англия не стремятся вам помочь, я хочу заверить вашу светлость, что во Франции остались друзья, которые
Что этот французик тут делает? по коридору дворца шел плотного сложения мужчина в генеральском мундире. Братец, нам бы перемолвиться конфидентно
Ваша светлость, я всегда к вашим услугам. Разрешите откланяться посланник изобразил легкий поклон и, не глядя на генерала, быстро заспешил прочь.
Слетелось воронье, граф пристукнул тростью по паркету, глядя вслед французу. С чем пожаловал, Петя? Тебе разрешили выезд из поместья?
Я инкогнито генерал кинул треуголку на подоконник.
По краю лезвия ходишь, Петя! Матушка недовольна тобой. Называет тебя за твои шутки и насмешки «персональным оскорбителем». Орловы требуют твою голову!
Доносили уже, Петр Панин достал табакерку, заложил понюшку в ноздрю. Чихнул. Плевать. Про Емельку слышал?
Вся столица бурлит сколько крепостей взял Никита Панин тоскливо посмотрел в окно. За стеклом стучали барабаны, играли флейты гвардейцев. К Оренбургу подступает.
Кара послали. Бездельника этого
Чем худ сей генерал? Кажется, в Польше подавлял уже восстания
Ты, Никита, не путай поляка с русаком. Если нашенские бунтуют вся Европа дрожит. Попомни мое слово!
* * *
Откель же Катькины войска пойдут?.. первым задать правильный вопрос сообразил быстрый Овчинников.
Творогов подвинул к себе карту, закряхтел.
И думать неча! я ткнул пером в Казань. От Москвы, через Нижний на Казань. Потом по сибирскому тракту к нам.
С Симбирской губернии також кто-то двинется, сообразил наконец Творогов. По самарской линии в направлении Татищевой крепости. Другого пути тут нет.
Надо усилить ее, согласился я. Как разверстаем казачков, пошлем сборный отряд. Кто там сейчас управляется?
А ты запамятовал, царь-батюшка? удивился Овчинников. Поп Стефан Симеонов. Он тебя первый признал.
М-да Вот он кадровый голод. Крепостью управляет священник! Впрочем, у Екатерины ситуация тоже пиковая. Все боевые генералы в Турции или давят восстания в Польше. Франция науськивает Швецию напасть на Россию и отнять часть завоеванных ранее земель. Так что и в Питере приходится держать несколько генералов на случай если им срочно надо будет воевать в Финляндии. На нас пошлют Кара, который, прямо скажем, звезд с неба не хватает. Праотцу довольно легко удалось его разбить под Юзеевой, после чего военачальник бросил войска и сбежал в Москву. Пришлось назначать нового генерала Бибикова. Впрочем, в защиту Кара можно сказать то, что ему дали весьма мало войск. Да и центральные власти просто не представляли масштаб армии Пугачева в ноябре 1773 года.
Казачки гутарили, что в Верхнеозерной крепости сидит бригадир Корф, вспомнил Творогов. Поди его тоже на нас пошлют.
Ну вот и определились три главных удара по Оренбургу. Один главный Кара и два вспомогательных. Плюс костью в горле сидел так и не взятый Яицкий городок. Местные казаки его блокировали, и у коменданта не было сил на вылазки, но это только пока.
Месяц у нас есть, тяжело вздохнул я. Навряд больше.
Внезапно зазвонили массивные напольные часы Рейнсдорпа.
Некогда лясы точить, я понял, что время стремительно утекает, как вода из рук. Айда на осмотр города!
Мы встали, вышли из комнаты. Только стали спускаться по парадной лестнице, как меня перехватил Шигаев.
Петр Федорович, свет наш солнышко! полковник умильно улыбается. Все сделали по твоему слову, вот казна. Прикажешь счесть при видоках?
Шигаев кивает на двух казаков, которые держат на весу деревянный ящик с замком.
Верю тебе, Максим Григорьевич. Ступайте за мной.
Пришлось отправить генералов седлать коней, а мне идти в подвал. Выставив вон любопытного Шигаева и сменив на посту Никитина, я принялся копаться в губернаторской казне. Чего тут только не было! Разнообразные драгоценности, иностранные монеты, включая французские, прусские Рейнсдорп явно не был простым чиновником. Я дал себе слово разобраться, в чем дело. Собрав кое-какие нужные ценности и рассовав их по карманам, догнал генералов. Незнакомый молодой джура[5]уже держал моего оседланного вороного. И ведь не спросишь кличку лошади! Окружающие не поймут.
Наше путешествие по городу сразу началось с неприятностей. Сначала мы встретили пьяных казаков. Трое всадников, покачиваясь, ехали по улице и орали песню:
Вам ли не доносили мой указ о запрете пьянства?! не выдержал я, дернув за узду коня ближайшего казака.
Генералы двинули своих лошадей и прижали пьяниц к дому.
Царь-батюшка! молодой парень с огромным чубом прижал руку к сердцу. Ну как не выпить? Такая же виктория! Век люди помнить будут.
Чья сотня? поинтересовался я.
Полковника Лысова, повесил голову парень.
Слезайте с лошадей, сдавайте оружие. Вы под арестом на два дня я кивнул джуре, что нас сопровождал: Где гауптвахта знаешь?
Да, царь-батюшка!
Веди.
Генералы подкрутили усы, но ничего не сказали. Спустя четверть часа мы были возле приземистого серого здания. Овчинников постучал в дверь, и к нам вышел каторжник Хлопуша. Его заклейменное лицо озарила страшная улыбка. Арестованные казаки дружно выдохнули.
А я тут, ваше величество, заселился, обстраиваюсь. Капрал-то местный сбег.
Раз так, принимай пополнение, я ткнул ногайкой в сторону пьяниц. Запри их до послезавтра. Пусть протрезвеют. Вот тебе человечек в помощь я кивнул на джуру.