Откройте! Есть кто? Лейтенант, не обращая внимание на рассказ священника, продолжал раздраженно выкрикивать в направлении внутреннего двора. Отчаявшись, он несколько раз ударил со всей силы кулаком в ворота, но и это не принесло желаемых результатов. Лишь глухой гул эхом разнесся по округе.
Ладно, я понял, тут же прервался Иаков, история молодежи не интересна.
Отец, интересно, но чуть позже. Надо разобраться, как попасть внутрь, вполоборота пробурчал лейтенант, пытаясь прикинуть варианты дальнейших действий.
Может, у жителей спросить? предложил идею второй извозчик, Дмитрий.
Здесь мало их осталось, подключился Кирилл, но попробовать можно. Вон там, одаль, дом Архипа, ремесленника. Он там с сыновьями живет. Порой еще бабку Авдотью внуки привозят, но я ее уже года два не видал. За северной стеной раньше еще дом был. Там Волковы жили, покуда не погорели все. Младшая сиротой осталась, а на пепелище нынче кладбище монастырское ширится.
Значит, ремесленник, подытожил следователь и выдвинулся в направлении ближайшего дома. Остальные последовали за ним.
Архип, отворяй! Большие гости пожаловали, Кирилл громко воззвал к хозяину.
Спустя пару секунд на пороге появился пожилой мужчина: длинные растрепанные волосы и седая борода сливались воедино. Легкие серые штаны и рубаха развевались на промозглом ветру, но старик стоял неподвижно, словно его нисколько не смущал здешний холод.
Кирилл? с некой растерянностью удивился гостям на пороге Архип. Случилось что?
Да, к матушке гости приехали, но не знают, как монастырь отворить, извозчик поспешил описать ситуацию.
Да чего ж его отворять, в колокол позвоните матушка да отворит, со знанием дела выдал старик.
Колокол? удивленно переспросил лейтенант и в тот же миг заметил одаль небольшое сооружение, напоминающее крытый колодец.
Володь, давай, следователь скомандовал своему подчиненному, и тот мигом бросился в указанном направлении.
Да только нехорошо это, Архип продолжал, мужчинам негоже за стены монастырские ступать.
Да мы не дальше двора, отец, не переживай, Кирилл попытался оправдаться. Как провизию закидывали, так же с сестрами переговорят гости, да отбудем.
Тогда добро, мешать не буду, Архип прогнусавил осипшим голосом и неспешно потелепал в сторону сарая.
Как он не мерзнет-то в этих лаптях? содрогался лейтенант.
В это время младший сержант Владимир Носков уже стоял у колокола. Он крепко вцепился в веревку и размашистыми движениями начал ее раскачивать. Секунду спустя последовал пронзительный звон, словно гудящее протяжное эхо разнесся по всей округе. Казалось, на мгновение даже природа замерла: ни единого дуновения ветра, снежинки словно повисли в парящем падении, и лишь глубокий всепоглощающий гул. Затем последовал еще один удар, затем еще и еще. С каждым разом, казалось, усиливался и холод. Температура вокруг собравшихся ощутимо падала. Снегопад, словно отойдя от первого удара, начал усиливаться, и белоснежные хлопья повалили со всех сторон.
Похоже, ветер усиливается! Матфей начинал переживать за успех их авантюрной миссии. Ну они там что, оглохли, что ли? Громыхает на всю округу!
Терпение, брат мой, Иаков единственный среди собравшихся сохранял спокойствие и уверенность в благом исходе. Монастырь большой, а монахинь мало.
Наконец, со стороны главных ворот донеслись звуки рабочей суеты. Похоже, кто-то с внутренней стороны снимал затворы. Все собравшиеся направились ко входу. Сержант прекратил звон и хотел было тоже примкнуть к остальным, но его взгляд зацепился за нечто странное и удивительное у самой кромки монастырской стены: на площади нескольких метров были разбросаны листья, причем необычной для здешних мест формы, крупные, округлые, семилопастные, словно листья инжира. Большая их часть была уже иссушена временем, промерзшая и потерявшая цвет. Но один словно мгновение назад вылетел прямо из-за стены и будто сознательно устелился прямо у ног Владимира. Он осторожно поднял листочек и вдохнул запах. Такая редкая зеленая свежесть особенно была ощутима на свежем морозном воздухе.
Интересно, невольно вырвалось из уст сержанта, и он тут же спрятал листок в карман. Должно быть, за этими стенами обстановка явно лучше, чем снаружи, фантазии в голове сержанта уже вовсю рисовали теплицы, сокрытые за этой неприступной каменной кладкой. Не желая отставать от остальных, он ускорил ход и последним заскочил в ворота. Обернувшись назад, Владимир увидел лишь старика Архипа, стоящего возле сарая и неспешно крестившегося, уставившись прямо на него. В своих заношенных лохмотьях он был словно зловещий дух в эпицентре снежного вихря.
Что за стремное место, на автомате выдал Владимир и уже машинально полез в телефон. Но там по-прежнему красовалась лишь емкая фраза: «Нет сигнала». Оказавшись внутри, сержант огляделся по сторонам: небольшой внутренний двор обители, посреди которого расположилась крытая беседка. Прямо от входа главная трапезная, а по обе стороны расходились небольшие узкие улочки, уходящие в глубь монастырского комплекса. Казалось, здесь, под защитой этих величественных стен, ветер наконец стих и снег сошел на нет. Две монахини стояли прямо у ворот, потупив взгляды. Они были явно не привыкшие к такому количеству людей, и уж тем более мужчин. А у самой беседки, преградив путь нежданным гостям, возник величественный и статный образ настоятельницы.
Глава 2. Трапезная
Отец Иаков, холодным, но необычайно сильным голосом обратилась пожилая монахиня к вошедшим. Рослая и подтянутая, она держала ровную аристократичную осанку. Худощавое лицо, испещренное морщинами, серебряные пряди волос, пробивающиеся из-под скуфьи. На груди женщины, поверх черных одежд, красовался величественный наперсный крест. Взгляд ее глубоких голубых глаз завораживал и вместе с тем внушал страх. Словно она была рождена для этого места, посреди бескрайних суровых, но вместе с тем ослепительных снегов Сибири. Мы не ждали гостей.
А стоило бы! раздраженно вступил в диалог протоиерей Матфей Агеев. Мы незнакомы. Я отец Матфей. Отдел внешних церковных связей.
Внешних? переспросила Антония. Ее лицо было предельно серьезным и сосредоточенным, но глаза, казалось, улыбались. Тогда что вас привело к нам? Здесь связи только внутренние: мы и Бог.
Матфей от такой дерзости впал в ступор, не в силах подобрать слова. Но этим секундным замешательством поспешил воспользоваться следователь:
Лейтенант Денис Коптяев, представился он. У меня есть пара вопросов по поводу Софии Успенской, хотел бы переговорить с вами наедине.
Нам тоже есть о чем поговорить, протоиерей Матфей, похоже, пришел в себя и был полон решимости довести беседу до логического завершения. Что за бардак вы здесь устроили, в лоне епархии?
Игуменья, послушница София жива и здорова, архимандрит Иаков также вступил в разговор, и, похоже, он был единственным, кто пытался сохранять почтение и сразу озвучить действительно важную весть. Он слегка приклонил голову в знак уважения и поддержки.
Слава Богу! с облегчением вздохнула Антония, казалось, она даже слегка улыбнулась уголками губ. Без сомнения, Иаков был единственным в этой толпе, кто по крайней мере не раздражал ее своим присутствием, и новость о Софии определенно изменила ее изначально радикальную оборонительную позицию.
В монастырь мужчинам нельзя, продолжила она, но мы можем воспользоваться трапезной, пока не настал вечерний час.
Нам не положено, поспешил оправдаться извозчик Кирилл, так что мы с Димкой у Архипа переждем. А вы, как закончите, нас кличьте.