Кливз, твою мать! Что ты как слон индийский!? Аккуратнее иди, шёпотом на него ругался командир, иди! Слышишь? Иди, проверь вон те кусты.
Кливз тихонько подошёл, отогнул увесистую ветку, что свисала прямо до самой земли и, как заорёт:
Ааааа, змеяяяя, змеяяяя, ааааа..
В тех кустах можжевельника пухлый Кливз, как раз таки и обнаружил то самое гнездо с яйцами, в котором уютно завтракала змея. Но всё бы ничего, если бы не то, что в паре шагов от этой сцены, действительно находилось двое маскированных солдат вражеской стороны. И те и эти резко подорвались и, реагируя на такую-то сирену, буквально в какие-то считанные секунды ретировались по сторонам, и прозвучало три роковых выстрела. От такого мгновения один английский солдат упал сразу и почти бесшумно умер, так и не поняв, что с ним произошло. Именно его глаза, этого юного человека, тогда пристально смотрели на Кливза, в час, когда жизнь его так внезапно оборвалась. Те два голландца, кто их знает, как бы они себя проявили, если Кливз не заорал бы дурниной? Вопросов тогда у командира и рядового Кливза было уйма и все они были без ответа. Зато, когда едва ли они отступили от пограничной линии, взбешённый командир очень желал услышать своего туповатого подопечного.
Ты, ты чего ты орал то?
Там змея, змея там была! Она яйца там ела. Я это, ну внезапно всё так, она там это я испугался, что она может кинуться на меня.
Ты придурок Кливз! Лучше бы она твои яйца съела! Куда бы она тебя укусила, а, булочка ты сдобная? В сапог бы она твой ужалила из крепкой кожи? Куда ей тебя кусать? Придурок! штаб-с капитан никак не мог, ни отдышаться, ни поверить до конца в произошедшее, значит так, в докладе полковнику я поведаю только то, что мы просто наткнулись на засаду и всё. Понял? он порывисто бросил в него свой комок ненависти и тут же подскочил к нему вплотную, желая порвать его на куски, но скрежа зубами и раздувая огненные ноздри, он, понизив тон, продолжил и запомни! Запомни сволочь, эта смерть, смерть нашего солдата, она на твоей совести!
Вскоре этого командира и самого не стало, он пал смертью храбрых в ближайшем сражении. И выходило так, что живых свидетелей того лесного инцидента никого больше то и не осталось. Голландцы те наверняка мертвы, солдат тоже вместе с командиром отправился в мир иной, а совесть, а что совесть? Изредка, конечно она его мучила, особенно, когда он надолго оставался наедине с собой, но это случалось не так уж и часто. А тут дорога, дилижанс, и глаза эти вдруг
За окном уже мелькала окраина, огни улиц и домов заглядывали в кэб, внося своим мерцающим светом какое-то торжество долгожданного свершения. Спал только студент, по-детски сопя, и гулко ударяясь головой о балку, каждый раз, когда карета вынуждено подпрыгивала на городских каменьях. Ньютон, как и прежде, продолжал быть идеальным пассажиром, сидел тихонько, никуда не встревал, и молчал, будто бы его здесь и вовсе нет. А Кливз, одолжив смелости у алкоголя, всё же решил взять, и небольшим напором атаковать эту непреступную крепость Миссис Глейс.
Вы так прекрасны, Миссис Глейс! Не хотите ли составить компанию и отужинать со мной?
Нет.
А почему? Позвольте поинтересоваться, удивлённый отказом, он спросил слегка заплетающимся языком, Вам не понравилась моя военная история?
Нет.
Ну, хорошо. Ну, дайте же мне шанс. Позвольте мне рассказать Вам другую историю, у меня их есть. Накопилось, знаете ли, за жизнь то мою непростую. Ну, так что, я могу надеяться?
Нет.
Ну что с Вами такое? Вам срочно нужна компания, я это прям чувствую, придвинулся он к ней, прежде сделав ещё один добрый глоток, я Вам, про что угодно расскажу! Вот однажды у нас в полку
У меня брат в армии погиб. А дядя на войне, холодно молвила она, а сейчас я еду на похороны другого моего дядюшки. Чем вы хотите меня утешить?
Глейс без раздражений, без единого упрёка повернула, наконец, голову и вперилась в кривое от хмеля лицо офицера. Её грустные и одновременно чарующие глаза добили его окончательно, отчего он естественно не протрезвел, не покраснел, и даже не извинился, он просто, замолчал и привычно засопел. А тем временем, улица за окном окончательно засветилась обилием вечерних огней славного города Питерборо. Вскоре угрюмый низкий голос кучера объявил: «Приехали». И, открывая дверцу дилижанса, он не ринулся сразу прочь, как непременно сделал бы он это в любой другой раз, кучер Пол, слегка потупив голову, честно стоял и намеревался сопровождать вверенного ему Мистера по всем надобным пунктам мотеля.
Наконец-то дотелепались! Кливз, вопреки всем правилам этикета, выскочил первый, понаступав при этом всем на ноги и, обтерев всех своим пузом, а после с весьма недовольным лицом, он принялся осматривать близлежащие здания, будто бы торопился куда-то опоздать, чем это так воняет? А?
Это с болот, Мистер Кливз, крикнул студент, следом вылезая из кареты. Он потянулся и, бодрясь, начал энергично подпрыгивать, стоя на месте, это болота у нас тут. Их осушают. Как ветер с севера-востока начинает дуть, так запах болот по улицам и гуляет.
Всё понятно с вашим городком! Эй, кучер, где там что находится? Ай, ладно, сам разберусь.
Нервный, весь дёрганный, незнамо на кого обрушить свою претензию Кливз, ускоренным шагом направился к ближайшему трактиру. Площадь была небольшой и округлой с милой летней клумбой по центру, местами стояли такие же кареты иногородних маршрутов, стоял тихий немного зябкий вечер. Казалось бы, эта привокзальная площадь со всех сторон была окружена всевозможными тавернами, пабами, домами с номерами и прочими гулкими заведениями, но, тем не менее, вокруг было тихо. Спокойствие зимнего вечера Питерборо разбавляли своим фырканьем и звонким битьём подков о вымощенные каменья площади, разве что лошади. В подобных местах из местных горожан мало кто появлялся, ежели только те, кто из особо ночного контингента, кто-то из забулдыг, игроков или же кто-то из бандитской кодлы. В общем, из приличных, честных лиц там обычно были лишь транзитные граждане, которые наскоро и сносно ужинали, а затем также неприметно спешили поскорее в свои затёртые номера, дабы мирно провести там несколько часов сна и утром продолжить свой путь. Снаружи площадь казалась и виделась всем тихой, немноголюдной и абсолютно смирной, как впрочем, виделся таковым и весь город целиком, но что скрывала эта площадь внутри, что она прятала там, за той непреступной чертой спокойствия и за стенами этих светло-коричневых зданий? Кучера, конюхи, ремонтники и прочие дорожники, они обычно держались своими компаниями в стороне от пассажиров и местных азартных уголков. Становясь под освещённым навесом, они, как правило, починяли неисправности, обменивались свежими байками, грубо шутили и выражались на своём простом языке, ели, пили, и даже играли в карты, в кости на деньги, но строго только среди своих. Пол никогда не спешил присоединяться к ним, да и доверчив он был как ребёнок, не смотря на его полнейшее сходство с суровым викингом. А вот напарник его Джек, тот был напротив, заядлым игроком. Угрюмый Пол выдал багаж студенту с Мисс Глейс, и они вмиг растворились где-то в тиши своих направлений. Указав Мистеру Ньютону на одно из самых обведших зданий, он, шаркая косолапой походкой, негромко бормотал по пути пояснения, Вы, Мистер не смотрите на внешний вид, таверна эта и гостевой дом, они лишь снаружи такие, а внутри, напротив, в них, знаете, поуютнее будет, нежели там, в этих вон, хотел он было ругнуться, да прервался, лишь показав рукой на некоторые соседние заведения. Редкие прохожие шли навстречу, был ещё не столь поздний час. Ньютон не то, что бы равнодушно смотрел на них, он в принципе ничего не замечал извне, ни прохожих, ни сквозняка с болотным подтекстом, ни говора Пола, здесь, знаете, и чисто, и натоплено, и есть можно, не опасаясь за живот. Я и хозяев хорошо знаю. А то вон в этих вон, он снова чуть было не матюгнулся, сколько уже раз то было такое. А они туда всё равно прутся, как эти, как мухи на. Сэр, вы не переживайте, я хозяйку попрошу, чтобы она вам всё показала, рассказала, а утром за час до отправки разбудила.