Был Юрий там убит, главу ему отняли,
Чтоб хану доказательством служила
Того, что верх в Руси ордынцы переняли,
И приторочили к седлу, ткнув уши шилом,
Но после бросили Батый дар не принял,
Ему честь не великая такого победить:
Людей всех загубил да на судьбу пенял,
Ему не войско, только ряженых водить.
Отхлынула орда. Настал час погребенья.
Остался кто живой, укрывшися в лесах
Исполнил павшим долг, не дав забвенью
Осилить память да на жертвенных весах.
А церкви горе в помощь, ей из беды доход.
Не враг на нас напал, была то божья кара,
Батый не сам решил слал бог его в поход
Карать за грех. Бог и Батый вот это пара.
Жизнь или смерть, глаголют все с небес,
И ход не дадено нам знать своих планид.
Не важно как ты умер с покаяньем, без,
Чем больше смерти больше панихид.
А здесь почил сам князь. Так тело в раку.
Тут привезли главу невесть откуда,
Чуть приложили (не привидилось ли дьяку?),
Срослися части вновь. Готово чудо.
Так Юрий стал мощами после смерти.
Кто с трупа сыт? Про то, да вслух? Молчу.
За исцелением к мощам идите, верьте
Нам церковь говорит, да прикупи свечу.
Еще правителя так приобщили к лику.
А где же ты, Герой, не ведающий преград,
Врага разивший хоть мечам, хоть пикой,
Где памятник тебе Евпатий Коловрат?
Совсем невелика была твоя дружина,
Но каждый духом богатырь, из храбрецов.
Пришла топтать Отчизну коль вражина,
Они не посрамили ни дедов, ни отцов,
Их ратный подвиг, те сказания и были,
В сердцах хранили матерей напевы,
Врагов пред боем не считали, а их били,
И не смирялись перед «божьим» гневом.
Лишь сотни Вас, а им казалось тыщи,
Отмстить врагу один для Вас наказ,
За разоренный дом мечом с них взыщем,
И нет отважней васильковых глаз!