Мы непременно к вам заглянем на день машиностроителя!
Чего так долго ждать? Рады вас видеть раньше.
Тогда ждите нас завтра! Все дружно расхохотались над этой шуткой.
Давайте уже спускаться, вмешался женский голос, такси уже ждет.
Слышно было, как они спускались тяжелыми шаркающими шагами, дверь подъезда хлопнула и, казалось, воздух вокруг замер. Вернувшись в свою кровать, я заложил руки за голову и закрыл глаза: «Может быть, это шанс объяснить ей все?»
III
На круглый обеденный стол, рядом с моноклем в черном пластмассовом корпусе, я выкладывал сыр, колбасу и батон белого хлеба. За столом, в старом кресле, недавно обтянутом новым темно-синим велюром, сидел седой мужчина семидесяти лет. В руке он держал свернутую в плотную трубку одну из уже прочитанных им газет. Время от времени, когда надоедливая муха или комар садились на стену, он осторожно вставал, подкрадывался как можно ближе, заносил бумажное оружие и бил. «Эх, зараза!» тихо бормотал он, если вдруг промахивался, и снова усаживался в кресло к столу.
Хорошо, что зашел, Сережа. Хочу попросить тебя купить мне на рынке поролон, я в кухне окно утеплю.
Я взглянул на обветшалую оконную раму.
Забудь про поролон, дедушка, закажу тебе новое окно, тем более оно последнее незамененное осталось.
Не накладно будет, может быть, в следующем году? Этой весной я раму покрасил, зима, говорят, мягкая будет. обойдусь.
Нет, пока есть возможность, надо заменить.
Спасибо, Сережа. Он встал, хлопнул газетой по очередной «заразе», прилетевшей из сырого подвала, и вернулся ко мне.
Я любил деда всегда, всю свою жизнь: когда мне маленькому он сочинял сказки про далекие планеты, и даже когда от него получал нагоняй за то, что обижал своего младшего двоюродного брата. Сейчас я уважал его возраст, любил пожимать огрубелые от времени и тяжелой работы руки и часто навещал, стараясь задерживаться в разговорах и чаепитиях по возможности дольше.
Как Таня, у вас все хорошо?
Все в порядке, дедушка. Таня к маме поехала, погостить.
Путешествует, это хорошо. Молодость для этого и нужна, чтобы повидать побольше, а в старости вспоминать.
Дед говорил неторопливо, старательно проговаривая слова, с заботливой теплотой вкладывал в них глубокий смысл и опыт прожитых им лет.
Молодец, что работаешь. Ты мужчина, а значит, обязан нести на своих плечах ответственность за будущее своей семьи. Женщины ветрены, надо позволять им отдыхать, веселиться, но важные решения принимай сам.
Вода в старом чайнике закипела, и он захлопал крышкой; мы сделали себе бутерброды с сыром и стали студить в пиалах чай. Позавтракав и попрощавшись с дедом, я отправился на работу.
В коридоре, напротив дверей моей конторки, в ожидании стоял лысоватый мужчина лет пятидесяти, в строгом черном костюме и со светло-коричневой крокодиловой папкой подмышкой.
Здравствуйте, вы, по-видимому, Сергей? Я к вам.
Да, проходите. Отперев ключом двери, я пригласил его войти.
Мамонтов Николай Иванович, представился гость, усевшись на краешек дивана у самого стола, я по поводу перевода. Два месяца назад видел у Степана Васильевича, моего коллеги, ваш труд над его статьей о легированных сталях. По его же рекомендации и пришел. Я переговорил с ним о ваших условиях работы, поэтому скажу заранее, что меня все устраивает, осталось только ваше согласие выделить для меня время.
Гость замолчал и вопросительно посмотрел на меня.
Да, да, продолжайте, что у вас?
У меня научная работа, диссертация, по обработке металлов давлением, нужен английский и немецкий переводы. В середине ноября я еду в Германию на симпозиум, где буду представлять свое изобретение.
В это время в дверь вошел Дима. Видя, что я не один, он на секунду задержался на пороге. Жестом руки я пригласил его присесть, давая понять, что он не помешает разговору.
Я так понял, ваш труд направлен на немецкую аудиторию. Вы подумайте, может быть, английский перевод не нужен, или же, наоборот, так как в Германии прекрасно воспринимают английскую речь, можно обойтись только с ним. Вы сэкономите.
Согласен с вами, немцы воспринимают, но хочу, чтобы один перевод был на их родном языке. Я изучал в университете немецкий и зачту часть одной главы именно этого варианта. А английский все-таки международный язык, не повредит хорошему делу.