Ты закончила? любезно спросила я, ухмыльнувшись краем губы. Злоба изнутри распирала уже нещадно.
С тобой да. Так что теперь выпускай меня, ты мне ничего не сделаешь, гордо заявила она, вскинув подбородок. И биту не надо было тащить, все равно ты бы ей не воспользовалась. Я знаю, что так делают, чтобы просто запугать, язвительно улыбалась она.
Я приоткрыла дверь на тонкую щель и тихо спросила:
Валер? Чего там? Никого рядом нет?
Пустой этаж. Если что, я постучу. Помощь нужна?
Нет, задорно ответила я ему и плотно прикрыла дверь. Биту я действительно зря взяла, это ты верно заметила. Потому что если я буду ее использовать, то, скорее всего, сломаю тебе хребет. Печаль в моем голосе была почти как настоящая. А вот у Гали изменилось лицо. Чего ради марать мою любимую биту, когда можно руками обойтись?
Ой, да что ты мне сде она договорить не успела, как, схваченная за волосы, врезалась лицом в стену: на белом кафеле появились красные разводы одним ударом я разбила ей нос. Раздался дикий крик, сразу следом плач. Она даже не пыталась отбиваться или защищаться, и я решила, что с нее и этого хватит.
Ты меня слишком плохо знаешь, Покидченко.
Оставь меня я все расскажу декану
Ну что ты! я заломила ей руку за спину и повела в кабинку. Не нужно этого делать, поверь.
Нет! Стой! она, сплевывая кровь и слюни, поняла, наконец, что я собираюсь с ней сделать. Я буду молчать, клянусь! Ничего не скажу!
Про что конкретно? издевалась я, остановившись у дверцы.
Про то, что сейчас, ныла она. Отпусти пусти меня! Мои родители
А вот им этого знать не следует, я усилила болевой зажим, и Галя заверещала не своим голосом. Ну и тряпка, подумала я. Неужели настолько чувствительна к такой несильной боли?
Тебя что, еще не били ни разу, что ты так орешь?
Пусти, прошу!
Странно. С твоей склонностью пускать сплетни и обсирать людей без причины Давно надо было. Ну вот, я это исправила. И люди, с которыми ты после будешь общаться, должны сказать мне за это спасибо.
Прости меня, прости, извини, а-а-а-ай, пусти, пожалуйста, больно как
Я отпустила руку, ногой отправив Галю корчиться на плитку и подоконника.
Ты меня тоже извини. Но только не надо было так плохо обо мне говорить. Тем более за спиной. На будущее совет: всегда говори людям в лицо, что о них думаешь. И люди будут тебя уважать. А так Знаешь, я всегда решала проблемы именно таким способом.
Почему хныкала она, вытирая кровь с подбородка и с ужасом осматривая ладони.
Ты не знаешь, откуда я?
Галя отрицательно помотала головой, осторожно касаясь крови на подбородке. Я почувствовала легкое разочарование.
Понятно, я помыла руки под краном и, застегнув молнию рюкзака, закинула его на плечо. Напоследок: я ни с кем не спала, а вот что ты имела в виду, когда говорила, что он пялился на меня на комиссии, понятия не имею. Должно быть, тебе показалось. Как и мне показались твои подозрительные взгляды в мою сторону, да? Мне ведь показалось, что ты имеешь ко мне какие-то претензии, правда?
Правда.
Девчонка схватывала на лету, это не могло не радовать.
Славно. Смотри же: проболтаешься, и я не пожалею биты ради тебя. И еще, это, умойся тут. Приведи себя в порядок перед тем, как выйти и попасться кому-нибудь на глаза.
Галя обреченно молчала.
До скорого, пообещала я и вышла и туалета, плотно закрывая за собой дверь.
Что-то она громко орала, заметил Валера, пока мы спускались по лестнице. Че ты там, резала ее?
Да не. Просто низкий болевой порог, вот и все. Мало ее били, отмахнулась я. А стоило бы.
Настроение впервые стало действительно в норме, и я еще до самой ночи не вспоминала о ситуации с Довлатовым. Высвобождение внутреннего гнева через грубую силу всегда приносило мне какую-то несравненную легкость, вызывая почти наркотическую зависимость, и я не пыталась от этого избавиться.
7. Ядерные цепные реакции
Ядерные цепные реакции ядерные реакции, в которых частицы, вызывающие их, образуются и как продукты этих реакций.
Я-яна, как Вы могли-и? от удивления растягивая слова на гласных, спросила Вера Алексеевна, глядя, как я стою, опустив глаза в пол. Я ручалась за Вас перед коллегами, перед деканом. Я несла ответственность за Ваши действия, лишь бы Вас не исключили, называла хорошей студенткой, чтобы теперь получить вот это? Это плевок в лицо, это как кусать руку, которая кормит!
Ну вот видите, Вера Алексеевна. Не такая я оказалась хорошая, как Вы все думаете, я с готовностью ответила на обвинения.
Да причем здесь это? Причем здесь это? Вы могли бы и по-другому поступить, хотя бы ради меня! Ради того, чтобы не подставлять меня перед начальством. Вот, как Вы платите за мою помощь?
Вера Алексеевна, я взяла ее руку и прижала к себе. Я бесконечно благодарна Вам за помощь, за доброту, за Ваше отношение ко мне, которых я не заслужила! Но мой поступок не имел под собой стремления сделать Вам плохо, поверьте! Это была моя проблема, с которой могла разобраться только я, понимаете? Я даже представить не могла, что это как-то заденет Вас, как-то повлияет
Яна, строго прервала она, Вы могли бы посоветоваться со мной. Вы мне как дочка, Яна. Что же Вы натворили? Неужели это было необходимо? Вот так именно так?!
Я так воспитана. Простите. Выросла на улице. Привыкла решать проблемы физической силой.
Яна, Вы теперь гуманитарий! Не дикарь какой-нибудь, не хулиганка. Вы должны уметь разговаривать, словами доказывать свое мнение, понимаете? Все можно было решить цивилизованно! А вы наломали дров. И я до сих пор не знаю повода этого избиения.
Избиения?! воскликнула я. Она что, так и написала в заявлении?
Да. Я видела его своими глазами. Причины? Я слушаю.
Ну она в общем, она Помните Довлатова? В комиссии у меня был.
И я ей все подробно рассказала.
Яна, это вовсе не повод избивать девочку. Я-то подумала, она нанесла вам более тяжелые оскорбления.
Избивать девочку, боже. Какая злодейка! Ужас. Пойду сейчас и действительно ее изобью, чтобы знала, как на меня малявы катать. Шестерка. Я ее предупреждала, что будет, если она кому-то расскажет.
Ни в коем случае. Декан еще не видела заявления она в командировке. Возвращается через три дня. Это Вам срок, чтобы уладить конфликт. Попробуйте с ней договориться, чтобы она забрала заявление до возвращения декана.
Да не буду я ни с кем ни о чем договариваться! Она же, она, подумать только, «избила»! Если бы я ее избила, она бы это заявление даже написать не смогла! В документе есть какое-нибудь упоминание Константина Сергеевича?
Разумеется, нет. Она ведь не дурочка, молоть такую чепуху самому декану.
То есть официальная версия такая: она мне ничего не сделала, а я ее просто так побила?
Так и сказано. В это, конечно, никто не поверит. Но если начнут разбираться, созовут совет профилактики, пригласят психологов До всего докопаются. Выяснят, что причины конфликта затрагивают не только вас двоих, но еще и преподавателя, а оно вам надо? Лично Вам оно надо Довлатова в эту историю приплетать? Чтобы сплетни и слухи пошли даже о том, чего не было? Вам нужно распространение этого конфликта по всему университету?
Я представила лицо Константина Сергеевича, который вдруг узнает, что он якобы спал со студенткой, с которой по факту парой слов перекинулся, и густо покраснела. Нет, этого допустить нельзя. Там будет уже неважно, что их распускал, потому что я в любом случае пострадаю.
Этого нельзя допустить, вслух повторила я. Но меня она даже слушать не станет, как Вы не понимаете? Она на километр меня к себе не подпустит, боится, как огня!
Значит, попросите кого-то из ее друзей с ней поговорить. Найдите посредника. В общем, сделайте все, что угодно, чтобы это не вышло за пределы вашего личного с ней недопонимания. Только не бейте ее еще раз, я Вас умоляю, Яна! Будьте гуманнее, мы не в каменном веке, в конце концов!