Да какой праздник? Собрались две тетки за тридцать, которые когда-то общались стихами, обсуждали прочитанные книги и новую музыку часами. Теперь же сразу видно, когда ты собеседнику наскучил: он лезет в телефон. Новостная лента его развлечет, бесспорно.
И еще надеюсь, ты меня не убьешь, я долго думала, как ловчее начать этот разговор и где именно лицом к лицу или в переписке, я показала Серегину твои стихи.
Так, кто такой Серегин?
Руководитель творческого объединения «Ручей», напоминаю, где Аня могла его видеть, и вскоре она вспоминает, в общем, они ему понравились, и он предлагает тебе стать членом клуба.
Вернее, он уже ее туда зачислил. Аня и знать бы не знала, если бы я не сказала. Клуб собирается раз в месяц на три часа с пятнадцатиминутным перерывом на чай. Время выступления у каждого не более пяти минут. Все это записывается на камеру, а Серегин потом делает видеопрезентации. Сайт есть, статьи есть, и люди убеждены, что делают благое дело. Это выглядит наивно и смешно больше похоже на самоопыление. Самым молодым членам клуба слегка за сорок, а основная часть шестьдесят плюс. Придя к ним однажды по наводке знакомого, я подумала, что это здорово, когда у тебя в старости есть хотя бы это. И как было бы классно, если бы что-то такое было у моей мамы. Возможно, она не утратила бы чувства времени, не впадала бы в беспамятство и по-прежнему интересовалась бы нарядами и косметикой в той степени, в которой они волнуют увлеченную и умную женщину. Прекрасно, когда есть единомышленники, круг общения, отличный от семейного внешнее вторжение, стимул, отдушина, разнообразие. Причем, творческое окружение это не бабки на лавке. Тут люди думающие, серьезные, пишут сильно и умеют осмыслить свой опыт. Это дорогого стоит. Просто побыть там и послушать их стихи было глотком свежего воздуха.
Я ведь и сама посмеиваюсь над волосатыми лысеющими дядьками и увядающими тетками, которые неумело притворяются юристами и маркетологами, но в глубине души считают себя поэтами-неудачниками, вынужденными делиться творчеством с себе подобными. Еще лет десять-пятнадцать, и я стану такой же. Буду читать свои прозы в этаком клубе по интересам, где каждый ждет своей очереди поразить публику. Как тосты по кругу, как анекдоты, над которыми перестаешь смеяться после пятого подряд.
Так серьезные люди и надо мной уже потешаются. У них свое дело и машина, они ездят в отпуск в другие страны каждый год или дважды. А ты гордо заявляешь, что Цой работал в кочегарке, а Настя Полева была уборщицей. Дайте мне рычаг, и всем накостыляю!
В следующий раз я уже выступила. Серегин писал, что, поскольку ведется запись и все потом будет в сети, читать надо хорошо, потренируйтесь. Я все равно недовольна собой: стихи прочитала нормально, но пояснения между ними тихий ужас. Риторика никогда не была моей сильной стороной. Последующие встречи стали проходить дистанционно из-за эпидемии и запрета на массовые сборища. Все члены клуба присылали Серегину стихи не только в текстовом, но и в аудио формате, а видео он делал из фотографий. У каждой встречи есть тема, я решила, что два Аниных стиха к этой теме подойдут, и написала Серегину. Он оценил и включил ее в члены клуба. Попросил ее фото для статьи.
Дан, я не верю, что это происходит, помотала головой подруга, это точно или я пьяная? Сюр какой-то!
Все точно! усмехнулась я, довольная произведенным эффектом. Если тебя не пнуть, ты никогда ничего не сделаешь.
А только будешь ныть, что ничего не делаешь, будто все само должно на тебя свалиться, и жаловаться на пресную тупую жизнь, этого я уже не озвучила. А ведь свалилось! В виде моего дерзновения. Мне никто никогда таких сюрпризов не делал, все приходилось выколачивать самой. Впрочем, понятие сюрприза у всех разное.
Зашла Дана на огонек!
Мы и бухать-то не хотели и были обе кислые. Встретились, когда я, одуревшая от собственной комнаты, пошла гулять куда глаза глядели, а Аня выехала за продуктами на своем великовозрастном «мерсе». Сначала там посидели, пообщались, потом я предложила завести меня домой книгу подарю, надо только ее забрать. Расставаться уже не хотелось заехали за продуктами и осели в Анином доме.
Так что к следующей теме подыщи что-нибудь сама и можешь начитать. Будет очень хорошо, говорила я, сама не решилась бы твои стихи начитывать, Серегин, смотрю, тоже не стал.
Я бы твои тоже не решилась. А что до Серегина было бы странно услышать бабские сопли в исполнении такого дедушки!
2005
«Она как солнца свет, ей девятнадцать лет»
А мне тридцать четыре. Уже исполнилось. Поздравили, как всегда, четыре подруги, два учителя, родственники и несколько знакомых. И Слава.
Но когда мне исполнилось девятнадцать, мои мысли были заняты другим человеком. Он был полной противоположностью моего парня: высоким, тощим, длиннолицым и надменным. Интересовался магией, религией, мифологией, много и пространно говорил. Никогда мне такие не нравились ни внешне, ни характером. До сих пор не пойму, чем он меня пленил. Я не разорвала существующие отношения, но была близка к этому. В тот год Славе было не до меня он писал диплом. Летом у него госы и все взрослая жизнь.
Весь тот день рождения я ждала звонка этого типа, надеялась, что он обо мне вспомнит. А с какой стати? Тогда не было соцсетей, и напомнить некому. К тому же, он знал, что я несвободна. В какой-то момент меня разозлило это рабство, будто вся жизнь расписана по нотам и никакому случаю, приключению, повороту в ней места нет.
Ну как ты, свет мой? поздравив меня с днюхой, спросил Слава. Надо хотя бы вместе поужинать, как ты на это смотришь?
Я сообщила, что настроения никакого, собираюсь к бабушке, а вечером посидим с родителями.
Ясно, он вздохнул, тогда завтра?
Завтра я хотела девочек позвать, я уже позвонила Рите утром. Тет-а-тет мы с ней общались мало либо вчетвером с парнями, либо втроем с Аней. Последняя отругала меня, что я так поздно пригласила Риту мол, не успеет она подарок тебе сообразить. А мне и не нужно. Правда, на редкость поганое настроение.
Тебе же учиться надо, не буду тебя отвлекать, сказала я.
Да какой отвлекать!
Я испугалась, что вот-вот он скажет: это я тебе стал не нужен и прочая. Но парни до таких вещей не допирают. Ничего не сказал. Просто приехал к бабушке и потащил меня гулять, одарив концертными ди-ви-ди, своими любимыми духами и бутылкой вина с какой-то закусью.
С собой возьмем или вернемся и отметим?
А где мы это распивать будем? полюбопытствовала я.
Вот ты чудачка! Всю жизнь тут живешь и не знаешь, где притулиться?
В бабушкином районе и негде. Это родительская квартира почти напротив леса, туда мы ныряли по любому поводу, но от бабушки далеко идти.
Здесь есть яблоневый сад, я присмотрел уже, он подмигнул мне, загружая снедь и вино обратно в рюкзак.
Бабушка не успела предложить ему пообедать или чаю мы выпорхнули слишком стремительно.
В мои детские годы гуляла в этом саду с большой компанией соседей и собачников. Откуда у нас было так много народу и куда все делись? Тетя Света со своим Бретом серым шнауцером с козлиной бородкой. Подруги старших девчонок из нашего двора. Много-много людей и собак.
Штопор не понадобился вино было в картонном пакете. Слава притащил пластиковый стаканчик и походную кружку. Она железная и ручка обмотана скотчем, чтоб не горячо было, если чай пьешь. Посеревший хвост скотча мотался из стороны в сторону от ветра, пока Слава разливал вино. Я сидела на траве и смотрела на него хмурая и безразличная.
Не волнуйся, щас полегчает, он протянул мне кружку, мне вот скоро двадцать два и ничего, жив до сих пор.
Я знала, что его не пугает взрослая жизнь. Он с пятнадцати лет где-то подрабатывал сначала летом, а потом и по вечерам после института. Удивительно, как у него на меня времени хватало.