Умывшись и наскоро перекусив, навьюченные сумками, пакетами и прочей всячиной, вышли из подъезда. Впереди на поводке радостно тянул Пират. Склонность к приключениям и авантюрам, по всей видимости, была у него в крови. Настя, широко шагая и упираясь, едва поспевала за ним. Саша в камуфляжной футболке, бейсболке и таких же штанах волочил следом многочисленную поклажу.
Утро было чудесным и солнечным.
Собаку разместили на заднем сиденье, отдав в распоряжение целый диван. Пока Саша укладывал вещи, Настя достала из рюкзака кофту:
Смотри-ка что, прохладно всё равно. Я сейчас за минуту в футболке замёрзла! А при этом какая жара днём стоит! жена и правда отбивала зубами мелкую дрожь.
Саша захлопнул багажник, садясь за руль, улыбнулся:
Ты у меня известная мерзлячка! Мне нормально, терпимо. Ну а как ты хотела? Двадцать третье августа сегодня, осень через неделю. Ничего, сейчас солнышко повыше взойдёт спаришься!
Город уже просыпался, разрозненно гудел. Потягивался с хрустом под тяжестью первого трамвая, зевал широкими жерлами заводских труб. Как холёный щёголь сверкал намытыми руками дорог, подставляя дворникам шершавые пятки парковок, на прощание подмигивал зелёными глазами светофоров вслед.
Прошло совсем немного времени, и остался позади белый дорожный знак, на котором чёрная полоса наискось перечеркнула слово «Красноярск».
Выехали на трассу. Здесь пока почти не было машин. Сухой асфальт загудел под колёсами, затеявшими резво мотать на себя километры. Белоснежный пунктир разметки полетел навстречу.
Неторопливо проплывали мимо небольшие рощицы и обосновавшиеся неподалёку деревеньки. Видно было, как в одной из них пастух на коне взмахами длинного бича собирает пёстрое непослушное стадо.
Берёзовые перелески по бокам дороги незаметно сменила тайга. Солнце ещё не поднялось полностью в этот ранний час. Там, на полянах, где набирающие власть лучи уже торжествовали над кромкой непролазных чащоб, пала роса. Желтовато-зелёные прогалины, утопающие в жухлых травах, будто забрызгало искристой бриллиантовой пылью. Воздух в таких местах был чистым и кристально прозрачным. В тенистых низинах немного парило. До горизонта, сколько хватало глаз, непроходимыми зарослями тянулись бескрайние густые леса.
Но стоило автостраде нырнуть в ложбину меж сопок, как солнце тут же терялось, будто навсегда. Машина растворялась в озёрах густого плотного тумана. Здесь словно было мрачное и тёмное царство злого колдуна. Навстречу бесформенными серыми пятнами двигались чудовища с белыми, жёлтыми, синими глазами. Деревья размазанными неподвижными силуэтами походили на молчаливых и грозных великанов, возникших из прошлого Но вот, быстро промчавшись, мгновенно кончалась унылая сказка. Машина, вырвавшись из студёного и сырого сумрака, снова попадала в буйство ярких красок тёплого солнечного утра. День здесь кричал, что скоро будет сполна радовать всех! Солнце блистало каждым горячим лучиком, лаская землю всё нежнее и нежнее.
Коротали время за разговорами. Беспечно болтали о разном. Наслаждались уединением, скоростью и отличным настроением. Смеялись, поглядывая на заднее сиденье, где развалившись в немыслимой позе, безмятежно дремал Пират.
Саша, посмотри какая красотища вокруг! Настя, искренне восторгаясь всему, любовалась неспешной чередой пейзажей.
Непроходимую тайгу снова сменили кудрявые берёзовые перелески в бело-зелёных нарядах. Они смотрелись редкими островками среди расплескавшихся по лугам бесформенных, пламенеющих разливов сиренево-розового, отцветающего иван-чая. Насыщенный аромат позднего разнотравья врывался в приоткрытое окно шумным, прохладным потоком. Вдруг, словно невзначай, в отдалении появлялись правильно начерченные рукой человека наделы люцерны, подёрнутые сочной фиолетовой дымкой. Местами проплывали мимо причёсанные плугами чёрные пашни, раскинувшие по сторонам свои лоснящиеся волнистые пряди. Поля рапса поражали взор яркой, изумительно-насыщенной желтизной. Они высокомерно сияли и жадно тянули на себя золотую корону красоты, расталкивая острыми локтями разноцветных конкурентов.
* * *
Встретиться всей компанией договорились там, где нужно было сворачивать с федеральной трассы в сторону. Дальше дорога постепенно, десятками километров углублялась в тайгу, где ждала их река. Путь до конца знали только Саша с Борисом.
На условленное место Саша с Настей приехали первыми. Они остановились на широкой обочине. Вышли из машины в начинающийся зной. Тут, в стороне от магистрали, было почти тихо. Гул проносящихся машин остался вдалеке.
По бокам дороги расстелился широкий луг. Спокойствие и совсем другие звуки царили здесь. Гудели тяжёлые шмели, склоняли к земле последние усталые цветы. Крошечные юркие птички порхали то тут, то там среди высокой травы. Щебетали на все голоса о любви к лету, будто от жаркого солнца легкомысленно уверовали в его возвращение. Кузнечики вторили им и старались изо всех сил: то протяжный шелест, то настырное стрекотание, то грубый треск наполняли горячий воздух со всех сторон, сливаясь в непостижимый оркестр.
Саша осторожно спустился по камням крутой насыпи, шагнул в траву, доходившую до пояса, да так и остался стоять, поглядывая по сторонам. Немыслимый аромат разогретого увядания кружил голову.
Причудливо-ветвистый кверху, многоголовый, то белый, то голубоватый тысячелистник источал здесь свой неповторимый аромат. Что ему конец лета, он умудрялся цвести до самых морозов. А вот полынь уже почти отцвела совсем. На стеблях её вдоль посеребрённых листьев гроздьями прикрепились бесчисленные светло-зелёные семена-шарики. Полынная горечь повсюду висела в воздухе стойкой пеленой, намекая всему живому на своё неоспоримое превосходство. Высокомерным равнодушным одиночкой торчал местами облезлый репейник с огромными волнистыми листьями, обычный лопух. На твёрдых, ребристых стеблях его, расходящихся в зонтики, уже красовались коричневато-фиолетовые липучки с крючками, которыми так любит бросаться ребятня. Весело и безнаказанно колосился повсюду бодяк скверный сорняк, образуя местами почти непроходимые заросли. Причудливо ветвясь, стебли долговязого красавчика держали на себе плотные багрово-сиреневые шишечки-цветки. Сейчас, словно маленькие папахи на головах крошечных горцев, их покрывали сверху пучки пуха, который должен был когда-то сорвать ветер и унести в неизвестность. Мелкие остролистые астры синими брызгами стелились низом и заявляли своё право под солнцем среди этих исполинов. Сотни видов плоских ниспадающих травинок с острыми и пушистыми краями, колосков, немыслимых кисточек, одиночных увесистых и мелких, похожих на гирлянды, шариков, крохотных и побольше жёлтых, красноватых, бело-голубых цветков, переплетаясь своими стебельками, тянулись вверх, преследуя одну заветную цель стремление к солнцу.
Давай Пирата побегать отпустим, пока все собираются? крикнул Саша Насте, которая осталась стоять возле машины. Он указал рукой на пса, высунувшего голову в окно задней двери и неотрывно следившего за каждым шагом хозяина.
Ой, Саша, ты что?! Дорога же здесь! Как без поводка-то? Он невероятный неслух! ей не понравилось, что предлагал муж.
В городе на прогулках без поводка пока не обходились. Собачонок был ещё маленький и нёсся сломя голову не пойми куда.
Не волнуйся, я его в поле уведу, Саша улыбнулся жене.