Как итог, он всех нас бросил, Руслана больше нет, а папа перенес два инсульта, потерял подвижность в пальцах, бизнес и дом. Без моего брата налаженная система перестала работать, папа не справился с навалившимися на него проблемами и распустил команду. У нас осталось одно помещение под сервис и несколько старых клиентов, которые не уходят к Золотовым, что ворвались в наш город с оборудованными по последнему писку технологической моды автомастерскими, просто из вредности. Вдобавок нам пришлось переехать к бабушке, чтобы хоть как-то существовать.
Ничем не могу помочь, вложив в слова всю накопившуюся обиду и вздернув выше подбородок, говорю ему с вызовом.
Саша издает смешок, который бьет по нервам. Он опускает взгляд в землю и что-то тихо, неслышно говорит. Отворачивается от меня, пока я, замерев, все еще держусь из последних сил, и, так больше и не взглянув в мою сторону, уходит вместе с тенью от уличного фонаря, которая ползет следом за ним. Хлоп это закрывается дверь в дом, и я наконец выдыхаю. Дрожащими руками обнимаю себя и моргаю, моргаю, моргаю, оставшись одна на темной промозглой улице, пока Леся не находит меня и не уводит оттуда силой.
Глава 3
Саша
Быстро пробегаю глазами по заголовкам статей по ссылке, что скинула мне Валенсия это менеджер команды, за которую я катал два года. В ее обязанности входило все: от бронирования билетов до заказа спецовок с символикой, но не связи с общественностью. Подборку громких постов с дюжиной смайлов, прикрывающих лицо рукой, она прислала мне по дружбе. Валенсия хоть и была на пять лет старше и родом из Канады, оказалась первым и единственным членом команды, с которым я нашел общий язык. В прямом смысле: кроме нее, никто не говорил по-русски (даже с таким смешным акцентом).
«Скандальный уход гонщика после победы», «Чемпионат мира по ралли продолжает удивлять: в младшем зачете грядут перемены», «Главная надежда России не оправдалась: Александр Чумаков покинул команду». Смахиваю фотографии одну за другой и тихо смеюсь: некоторые обозреватели оказались изобретательнее и написали про трехочковый бросок кубком в технического директора. А кто-то, вспомнив конфликты России и Германии в прошлом и додумав историю, которую не знал, практически обвинил меня в расизме.
«Нужна ли команде победа ценой нескольких миллионов? И захочет ли кто-нибудь иметь дело с Чумой после громкого»
Да я сам не захочу. Блокирую экран, бросаю телефон на барную стойку и успокаиваю нервы горячим и сладким кофе. Вроде бы давно уже не должны цеплять тупые сплетни, и времени прошло достаточно, чтобы остыть, но только вспомню двух недель как не бывало: снова в ушах звенит разъяренный голос из рации, диктуя, что мне делать. Вот на хрена я так долго терпел? Жалко времени и дурацких надежд.
Все еще не верю, что ты дома, слышу я за спиной мамин голос и поворачиваю голову в сторону лестницы. Не устаю ею восхищаться: семь утра субботы, а она уже бодро вышагивает навстречу и выглядит на миллион баксов в свои сорок девять. Улыбается мне, а я чувствую острый укол вины за то, что слишком долго не навещал родителей. Так, а это что?
Сжав пальцами мои скулы, она заставляет меня повернуться к ней той стороной, где разбита губа, и хмурит рыжие брови идеальной формы. От нее приятно пахнет легким цветочным ароматом, которому она никогда не изменяет, хотя, много лет работая в банке управляющим директором по обслуживанию юридических лиц и имея мужа, ведущего инженера ПТО[2], точно могла бы позволить себе гораздо более дорогой парфюм.
Не вписался в дверь, ерунда, отмахиваюсь я, возвращаясь к кофе, но она выдергивает чашку из моих рук и пожимает плечами на мой вопросительный взгляд.
Считай это платой за ложь. Мама делает глоток, приземлившись на барный стул, и закатывает от удовольствия глаза, потому что это ее любимый капучино на соевом молоке с ореховым сиропом. Мы с ней совпадаем во многом: пьем одинаковые напитки, любим сырную пиццу и привыкли быть ранними пташками. И я всегда считал себя ее сыном, несмотря на то что я приемный.
Мама с папой были и остаются лучшими родителями, которых я мог себе представить. И я определенно точно совершил ошибку, когда полез в те документы из сейфа. Но какой десятилетний пацан бы устоял?
Так после серьезного разговора с родителями я узнал правду: меня усыновили и очень любят, моей биологической матери нет в живых, а отец работает кем-то важным на автомобильном заводе в Германии родители собрали целую папку с подробной информацией, которую я читал не отрываясь всю ночь. И сколько бы ни отрицал, но, пожалуй, именно с того времени машины стали для меня смыслом жизни.
Я никогда не связывался с биологическим отцом напрямую. Мама с папой сказали, что пытались, но не получили ответа. Я боялся, что тоже не получу, и просто мечтал, что когда-нибудь Вот так где-то в процессе этих самых мечтаний Сатановский-старший и поймал меня гоняющим по проселку на старой копейке одного из старшаков, и путь привел меня туда, где я сейчас есть.
Конечно, теперь я понимаю, что на одном из поворотов свернул не туда, что мне следовало оставаться с теми, кому я нужен, а не переезжать в другую страну, чтобы просто посмотреть в глаза человеку, который мог быть моим отцом и не стал. Но что сделано, то сделано. Зато я убедился, что моя семья здесь, а другой нет и не будет. Я должен быть благодарен, что мама с папой когда-то выбрали меня и терпели все мои детские выходки. На их месте я бы в первый же день сдал себя обратно в детдом. Без зазрения совести, как бракованный товар. Ну или по закону о защите прав потребителей обменял на аналогичный в первые четырнадцать дней после приобретения.
Ты куда-то собрался, главная надежда России в чемпионате мира по ралли? с улыбкой спрашивает мама, когда я встаю, чтобы убрать в посудомойку тарелку после багета с шоколадной пастой, за которую душу продам. Бросаю взгляд на наручные часы и киваю ей. Не буду разочаровывать ее, что меня уже записали в «бывшие надежды». Или правильнее будет сказать «несбывшиеся»?
Да, нужно заскочить к Сатановским в сервис. Хочу успеть к открытию.
Ты уверен, малыш?
Мне двадцать третий год, но я так и не перестал быть для мамы малышом.
Ты подпортила бы мне репутацию, если бы тебя услышали мои поклонницы, намеренно игнорирую ее вопрос, потому что сомневаюсь в каждом своем шаге, с тех пор как вернулся. И я помню про семейный обед. Обещаю, что приеду к тому времени.
Мама, к счастью, не давит на меня, знает, что бесполезно, если я не хочу о чем-то говорить. Я это никогда не ценил.
Тебе лучше сдержать слово, требует она, но яркие веснушки под цвет волос, как всегда, портят ее строгий образ. Не знаю, как она отчитывает своих подчиненных на работе, но меня по-прежнему забавляет то, как она злится. Иначе твоя бабушка снова начнет причитать, что помрет раньше, чем увидит любимого внука.
О да, противостояние мамы и Бэллы Захаровны, бабушки по папе, не сравнится с войной «Форда» и «Феррари».
Она еще всех нас переживет, улыбаюсь я.
Конечно, потому что выпьет всю нашу кровь. В общем, не бросай меня, просит мама, достает шоколадную пасту с полки, куда только что ее убрал я, и запускает в банку столовую ложку. Она, без сомнений, расстроится, когда узнает, что я собираюсь снять квартиру и не буду жить с ними под одной крышей, но все это произойдет позже. Сейчас я готов пожертвовать личным пространством на несколько дней, лишь бы просто порадовать ее, после того как несколько лет подряд был отвратительным сыном.
Спустя десять минут я сажусь в тачку, которая досталась мне в прошлом году за вторую строчку в личном зачете WRC-2 в составе заводской команды. Мое настроение падает, и так происходит всегда. Я ненавижу ее, ненавижу все, что связано с моими последними достижениями, потому что все это того не стоило. Я ушел не для того, чтобы проигрывать, но меня вынуждали делать это.