Катя СаммерMayday. Я влюбляюсь
Пролог
Шагнешь, когда другие не посмеют?
Несколько лет назад
В помещении горел яркий свет, который придавал лицам оттенок болезненной белизны. Приглушенные голоса сплетались в единое эхо. Все были сосредоточены на поставленной задачесроки поджимали, давление «сверху» усиливалось день за днем, от них требовали результатов. Тем не менее каждый из присутствующих ощущал важность своей роли в длинной цепочке механизма, причастность к великому делу. Ведь не зря их отбирали так тщательно, не зря посвятили в тайны, недоступные простому человеку.
Зафиксирован сигнал бедствия!внезапно раздался голос одного из диспетчеров.
Внезапно, но так долгожданно. Пчелиный рой зажужжал, каждая «шестеренка» заняла свое место. Отлаженная система работала без нареканий. Они готовились и не собирались упускать возможность. Он не собирался.
Сигнал перехвачен. Установлена связь по зашифрованному каналу, жду указаний.
Он чувствовал этосладкое предвкушение победы, безграничную власть. Он станет первым. Никто его не остановит.
Применяй протокол 000-1.
Внешне он был спокоен, но внутривнутри ликовал. Как давно он мечтал произнести эту фразу вслух!
Но прибор не готов, преобразователь еще в тестовом режиме, мы не отладили
Отставить!
Нет, он не позволил бы испортить триумф. Что бы ни твердил этот выскочка, лучше, чем сейчас, они не были подготовлены. Хватит с него игр, хватит тестов! Настал момент действовать. Пан или пропал.
Резкое падение давления в кабине, отказ приборов управления. Жду Ваших указаний!повторили в микрофон.
Действуй,распорядился он.
Прибор не готов к эксперименту!
Перед ним выпрыгнул один из ведущих инженеров проекта. Смышленый малый.
Подтверждаю отключение транспондеров, объект пропал с экранов радиолокаторов.
Траектория для полного перемещения просчитана.
Подтверждаю координаты, 6°5515 северной широты, 103°3443 восточной долготы.
Протокол вступил в действие, и его было не остановить. Все эти переговоры подобно терпкой прелюдии разгоняли в венах кровь, заставляли сердце чаще биться, стучать в виски.
Лайнер отклонился от авиационной магистрали на Токио, задано направление к усыпальнице номер семь. Необходимо подтверждение. Протокол 000-1, код доступа 298,обратились к нему.
И все же он не терял способности к холодному расчету, высоко оценив выбор диспетчера. Конечно, были места и ближе, но в их работе нельзя допустить ни один просчет: спрятать стальную громадину со всеми речевыми самописцами нужно надежно и навсегда. Хорошо, если топливо у самолета закончится над местом с подводными отвесными скалами до двух километров глубиной.
Вы совершаете ошибку,громко произнес все тот же умник.
Он лишь мазнул по нему взглядом, а затем кивнул охране, чтобы дали выскочке поразмыслить о субординации в карцере.
Подтверждаю,прямо в глаза инженера, перед тем как того увели, отчетливо проговорил он.000-1, 298.
Он слышал, что командир воздушного судна подтвердил полученный курс и, ничего не подозревая, развернул самолет в противоположную сторону для аварийной посадки, которой не будет.
Готовность пятьдесят шесть процентов,озвучивали процесс лаборанты.
Лампочки на приборе по очереди загорались зеленым. Напряжение в воздухе достигло апогея. Ему стало тяжелее дышать. Он замер.
Готовность шестьдесят четыре процента.
Как по учебнику,думал он.
Он вложил в это всю душу и сейчас должен был получить результат. Он все просчитал, будет не сложно.
Готовность семьдесят процентов.
Секунды растягивались в километры, но он ждал. Ведь еще чуть-чуть и
Красный код!оглушил его возглас справа.
На экране застыла цифра семьдесят один. Загрузка остановилась, загорелась красная лампочка, вторая.
В чем дело?спросил он неслышно, будто у самого себя.
Готовность семьдесят один процент, максимально возможная величина при исходных данных.
Запускай.
Но это н-недопустимо! П-по протоколу,заикаясь, выдал его подчиненный.
Запускай!прорычал он.
Но
Он в два шага добрался до худосочного парня и потянул за воротник так резко, что форменный материал затрещал по швам, а мальчишка подпрыгнул в воздухе.
Ты исполняешь мои приказы, щенок! Нажимай эту гребаную кнопку!
Все затихли разом. Парня затрясло.
Подтверждаю готовность семьдесят один процент. Создаем связанные фотоны. Старт обратного отсчета,произнес тот и упал в кресло, отодвинув микрофон.
Зал заполнился голосом робота: десять, девять, восемь.
Три, два, один.
Система запущена,озвучил компьютер.
Никто не двигался, застыли в ожидании. Он стоял в самой середине, осознаваято, что происходит, навсегда останется в истории. Он творил великое.
Сканирование произведено, запись кода.
передано на приемное устройство, фотоны в преобразователе.
Система стирания дубликатов активирована.
А затем гробовая, оглушающая тишина.
Он, не дыша, смотрел на инкубатор, где в любую секунду появятся подопытные. Уже должны были.
Так где же они, черт побери?
Что не так?он пересилил себя, чтобы задать скребущий изнутри вопрос вслух.
Ни слова в ответ.
Что. Не. Так?громом в помещении разразился его истошный крик.
Объекты. Я не знаю,лаборант перебирал кнопки дрожащими руками.
Одну за другой.
Проверь, что не так!
Мужчина повторил комбинацию кнопок, как заученный порядок клавиш фортепьяно, но мелодия не сложилась.
Ну!
Я п-проверил. Их нет.
Кого нет? В каком смысле?
Объекты они утеряны.
Глава 1
Наши дни
Ты до сих пор им ничего не сказал?
Ника покраснела от злости. Он же обещал, что все будет хорошо! Макс обещал, что разберется, поговорит с друзьями, объяснит.
Прости, не получилось с ними встретиться, а сообщать такое по телефону не айс.
Прятаться не айс!
Ника швырнула в него кроссовкой с обувной полки, что была для Макса алтарем.
Мы целый год играем в прятки!едва сдерживая слезы, закричала Ника.Мотаемся по съемным квартирам, заходим в кино по отдельности, сбегаем из кафе, как только кто-то из знакомых покажется на горизонте! Я устала!
Вторая кроссовка полетела в парня, когда тот попытался сделать к девушке шаг.
Ник, брось. Ты ж знаешь, они наши с Лехой лучшие друзья. Они не поймут, пока он еще в больнице.
Да плевать всем! Боже ты мой, это наша жизнь!
Ну мы уже обсуждали это.
Он поджал губы и скрестил руки на груди.
Вот именно! Обсуждали! Каждую чертову неделю с того самого дня, когда мы переспали! Почему тогда ты не думал о брате и его дружках? Почему ты не думал о них все время, что мы проводили вместе?
Опять двац-пять. Я люблю тебя, Ник. Просто все сложно.
Ника взвыла. И бросила еще пару кроссовок. Так больно было, будто внутри огонь полыхал, сжигал заживо.
Зачем ты вообще сказал мне про эту свадьбу, если не собирался брать с собой?тише и спокойнее, оттого отчаяннее спросила она.
Макс просто пожал плечами.
Врать не хотел.
Ты делаешь это каждый раз, когда спишь со мной.
Быков выдохнул громко и недовольно.
Я скажу.Макс цедил слова так, будто из него их щипцами тянули.Когда время придет.
А-а-а!не выдержала Ника, снова обернулась к обувной полке и схватила первое, что попалось под руку.
Только не хуарачи!взмолился Макс.
Ника замерла. Господи, как? Как все обернулось таким беспросветным мраком? И обвинить бы хотелось кого-то, да сама была виновата во всем.
Макс с голым спортивным торсом и в серых пижамных штанах, такой большой и опасный на вид, с широкими кустистыми бровями и трехдневной щетиной, боялся сдвинуться с места. Он нервно поглаживал короткий ежик черных, как смоль, волос, а Ника пыталась сейчас догадаться, что его беспокоило большеона или любимые кроссовки. Гадала, смеяться от этого ей или плакать.