Аккуратнее, сказал же.
Он стоял на краю, запрокинув одну ногу на парапет и высовываясь вниз. Юная девушка, внешне вполне красивая и опрятная, с высветленными до желтого цвета прямыми волосами лежала, возможно, под окнами собственной квартиры. Уличная одежда говорила о подготовленности и обдумыванию случившегося поступка. Молодой человек не мог разглядеть с такого расстояния, куда смотрят ее глаза, но почему-то ощущал нутром на него.
Сделав последнюю затяжку, Коля выкинул сигарету туда же, откуда минуту назад упал человек.
Пока-пока, помахал он затушенному об бетон бычку. Меньше будешь выебываться.
Внутреннее раздражение зудело под кожей. Он выпрямился.
Он ведь ничего не сделал. Она сама упала. Сама.
Несколько дней молодой человек не мог выкинуть случившееся из головы. Чувство вины его не терзало, скорее любопытство что будет, если сделать так еще раз? Может, ему удастся разобраться в собственном мировосприятии, высмотреть нечто глубинное, копошащееся под кожей. Предплечья он расчесал почти в кровь.
Мать звонит, спрашивает, как поживает. Когда приедет в гости. Нашел ли девушку.
Найдешь тут, ага, флегматично выдыхает он в трубку. И вообще мне некогда.
Да-да, понимаю, понимаю, учеба. Но ты все равно
Мам!
Прости. Просто я волнуюсь, ты же не рассказываешь ничего.
Они оба молчат. Чайная ложка в его руках медленно и с протяжным скрипом скользит по чашке со сладким чаем.
Сбрасывает звонок. Нет сил слушать этот бред. Он устал. Устал, ничего не делая.
Ему скучно, и скука выедает мозг. Как червяк. Как паразит.
Кончилась очередная пачка сигарет Коля нехотя выходит в магазин, успевая за десять минут до закрытия.
Дерганая грубая девушка расталкивает очередь.
Извините, а можно побыстрее, пожалуйста? сочатся ядом ее слова.
Встаньте за мужчиной, куда вы лезете, отвечает кассир.
Девушка переминается с ноги на ногу, поправляет капюшон, натягивая по самый нос и пряча огромные синие мешки под глазами. Рука, в которой она держит минералку, трясется.
Он пропускает ее перед собой. Не поблагодарив, она сразу ставит на ленту свои немногочисленные покупки и чеканит, стуча зубами:
И «Бонд Компакт» пачку.
У нас только обычный остался.
Дайте уже что-нибудь! И зажигалку.
Нерасторопная женщина пару раз пикает перед собственным носом, будто нарочно выводя незнакомку на еще большую злость.
Я тороплюсь!
Какие все торопливые. С вас двести пять рублей. Карта магазина? голос уставший, буднично повторяющий одно и то же в сотый раз.
Нет, нет, по карте.
Девушка открывает минералку прямо в зале, жадно выпивая половину маленькой бутылки и несколько раз забрызгав пол и подбородок. Уходя, роняет зажигалку, не заметив этого.
Он находит ее за углом продуктового, матерящуюся на саму себя.
Блять, да куда же куда ж я ее положила Вот, блять!
Это ваше? парень протягивает найденную вещь.
А, да, моя.
Шум колесика, и уже через секунду в воздухе витает запах табака. Не то чтобы он ждал от нее благодарности, однако от пары слов бы не отказался. Ему кажется странным, что он ждет от нее чего-то, сам не понимая чего.
У вас все в порядке? интересуется он, надеясь на продолжение разговора.
А что, по мне видно, что что-то не в порядке? язвит она.
Может, я могу чем-нибудь помочь?
Себе помоги, извращенец.
Тушит недокуренный бычок носком заляпанного весенней грязью кроссовка и скрывается где-то за поворотом. Он долго смотрит на стоптанную сигарету. Он ощущает что-то знакомое, но утраченное.
Он мечтает, чтобы они встретились вновь.
Знакомые черты лица грубиянки возникают перед ним спустя почти месяц. Опрятно одетая, она уже не шатается и не дергается, говорит знакомую фразу, после которой молодой человек оживляется, стоя в душной бесконечной очереди:
И «Бонд Компакт», пожалуйста.
Карта магазина? в этот раз кассир другой, а голос тот же. Один на всех.
Нет. По карте.
Не удержавшись, перегибаясь через пожилого низенького мужичка, Коля здоровается, махнув рукой.
Привет, надеясь, что она его помнит.
Она помнит: уголки губ немного приподнимаются, а затем ее отвлекают и подталкивают к выходу остальные покупатели. Сквозь полупрозрачный пакет проглядывается упаковка кефира, хлеб, пачка крабовых чипсов и мороженое.
Молодой человек выходит на скользкое после ночных заморозков крылечко, ветер, непривычно сильный для их местности, сдувает с него капюшон худи. «Мерзкая, отвратительная погода», думает он. Весна никогда ему не нравилась.
Эй.
Девушка курит в том же месте, в той же позе, сгорбившись над сигаретой, как если бы прошел не месяц, а пара минут.
Привет, повторяет он и мысленно называет себя попугаем.
Прости, что я в прошлый раз тебя обругала. Но ты тоже хорош нечего было лезть.
Да я не лез, пожимает плечами Коля, спускаясь к ней. Останавливается в районе метра.
Да знаю я. Просто не хочу чувствовать себя дерьмом.
А. И как? Получается?
С такими вопросами не очень.
Сейчас все нормально? он кивает на пакет.
Нет, но терпимо. Спасибо, что запинается, проглатывая дым от очередной затяжки. что предложил помощь. Я выглядела как наркоманка никто бы даже не приблизился, если бы я подыхала тут в подворотне.
«Я бы на это посмотрел».
Пустяки. Ты живешь где-то здесь?
Да, вон там, указала девушка на пятнадцатиэтажный панельный дом. Развалюха.
Ему нечего было ей ответить. Разговор зашел в тупик.
Не хочешь выпить?
Сегодня вторник.
А кого это волнует? она улыбнулась.
Пожалуй, это было логично.
В ее квартире намусорено и накурено. Стойкий, неприятный запах ударил в нос, стоило открыть дверь.
Ты проходи, сейчас я все уберу.
Но если убирать все, размышлял Коля, понадобиться очень много времени, которого у него нет, так что он, сдерживая недовольство человека, привыкшего к порядку, переступил через выставленные в тесной прихожей мешки на помойку, через грязную, стоптавшуюся обувь и предпочел бы даже не снимать собственную пол выглядел чем-то заляпанным.
Тапочки есть?
Да-да, сейчас, где-то были.
Она кинула ему проеденные молью, темно-синие тапки, какие продавались на рынке из его детства, когда он с матерью гулял по поселку. Теперешние ощущения не имели ничего общего с ароматом беззаботной жизни ребенка.
Я до сих пор не знаю, как тебя зовут, вспомнил он, проходя по длинному коридору на кухню. Девушка как раз пыталась запихнуть кефир в дверцу холодильника, куда он все никак не хотел влезать. Там полочка верхняя сбилась. Поправь.
Когда он аккуратно поправил полки, пачка спокойно поместилась.
Что бы я без тебя делала. Я Оля. Сейчас еще посуду помою
Коля. Оставь посуду, давай где-нибудь сядем.
На подоконнике кухни стояла коллекция из пустых банок пива, в основном жестяных, ликеров и пивных напитков. Заметив взгляд, девушка поспешила оправдаться:
Все времени не нахожу сдать на переработку. Вот и стоят там Я не так много пью, ты не подумай.
Да мне, собственно-то, все равно.
Давай посидим на кухне. В гостиной не убрано.
Какое-то время они просто пили, иногда закусывая купленными чипсами, временами смеялись. Их беседа лилась ни о чем. Потом Оля открыла дверцу шкафчика с мусорным ведром, и молодой человек заметил использованные шприцы, едва не падающие обратно на пол из переполненного пакета. Она проследила за реакцией молодого человека. Громко выдохнув, открыла вторую банку, пока он еще не выпил и половины первой, сказала:
Ты не подумай, я не наркоманка какая-нибудь.
Снова это «ты не подумай». С чего она решила, что он вообще будет о ней думать?
Если ты скажешь, что это твои уколы витаминов, прописанные терапевтом, то я поверю.
А если так, Оля начала закатывать рукава своей застиранной водолазки. Поверишь?
Бледно-фиолетовые пятна украшали сгиб локтя. Явно несвежие. Точечные маленькие синячки отдаленно напоминали чернику или голубику разрежь кожу и достань.