О, дайте ваше благородье,
Мне верного, что подсобит.
Ваш дар столь щедр, не взыщите,
Боюсь по молодости лет.
Я загублю сие творенье,
И вам ещё прибавлю бед.
Царь:
Хочешь слугу? Вот целый список,
Умелых много при дворе.
Ты выбирай юнец любого,
И вечером доложишь мне.
Я уходил, как победитель,
Старик не выжил из ума.
Ведь щедрость признак благородства,
Ещё была ему верна.
Как долго ждал я сладкой дол,
Оставлю грязь чужих полей.
И не отёсанные люди,
Уйдут, как сон из ясных дней,
Багряный саван ждёт владельца,
Я упокою прах отца.
Когда легко найду убийцу,
Вблизи от царского дворца.
Часть 6 Молчаливая игра.
Карету прочь несли гнедые,
И Царь мне службу поручил:
Чтоб напоследок я заехал,
В селение, где Друг служил.
Он может управлять поместьем,
Хозяйство будет содержать.
А я предамся развлеченьям,
Начну гулять и танцевать.
А не захочет службы даром,
Тем хуже кара ждёт его.
Пожар скандала разрастётся,
Спалит дотла, сожжёт за всё.
Предатель наглый, душегубец,
Как мог он отчима убить?
Багаж, наполненный костями,
Готов я нынче подложить.
Герой спаситель и мессия,
Повесы быстро раструбят.
Страна мне звание подарит,
Не тянет множество наград.
Как скажут люди друг хороший?
Или кто скажет ты плохой?
Решаю так: кто верно служит,
Тот для меня всегда благой.
Где тот оценщик? Эй, ребята!
Судью зовите поскорей.
Но, судьи нет, страна забыта,
И мрак гнездиться внутри тел.
Дорога скуку навивала,
Я, как ребёнок, изнывал.
Ещё чуть-чуть и буду богом,
Так я себя, в ночи, прозвал.
Из памяти являлись лица,
Я помню каждого из вас.
Кто не вернул добро с торицей,
Кто как бельмо при свете глаз.
Кто должен денег, забывает,
Кого кормил, плюёт в лицо.
Вот скоро, скоро стану главным,
И вам воздам с лихвой за то.
Карета мягко тормознула,
Скрывая, прочь обрывки сна.
Я вышел в сладкой полудрёме,
И свет злодей слепил глаза.
Но сон чудесный продолжался,
Ведь дом загадочный предстал.
Какой художник на мольберте,
Дворец такой нарисовал?
Из красной черепицы крыша,
Нет сажи на печной трубе.
И стены галькою обшиты,
И слуги бегают везде.
Одни спокойно подметают,
Другие чистят зеркала,
Работают упорства ради,
Не подгоняет их нужда.
Одеты чинно, благородно,
Передник чист, как первый снег,
И волосы завиты в узел.
Так, что до вшей им дела нет.
Побрёл я робко по тропинке.
Она, как белая река,
Проистекала прямо к дому,
На век трудились мастера.
Мимо пруда, что полон рыбы,
Мимо цветов, каких не счесть,
Я шёл, ступая осторожно,
Боясь испортить праздник здесь.
Вот, постучал, страшась огласки,
Чтоб не заметили пятна.
Ведь в мире полном совершенства,
Я, как пятно, сотрут меня,
Встречал поджарый незнакомец,
И улыбался, как родной.
На трость, он властно, опирался,
С густой и пышной бородой.
Глаза блестели от азарта,
И тонкие черты лица,
Едва скрывали мудрость сердца,
Он разглядел насквозь меня.
Герой:
Вы здесь, наверное, хозяин?
Покорнейше прошу простить.
Я красотой залюбовался,
И не спешил к вам приходить.
Друг:
О нет, я просто управляю,
Владелиц отбыл за моря.
Покуда мастер не вернётся,
Моя царит над всем рука.
Пройдёмте внутрь, холодает.
Я рад всем странникам земли.
И напою вас сладким чаем,
Чтоб силы заново пришли
И я пошёл искать ответы,
Как он устроил райский дом?
Здесь сладостью дышали стены,
И сладко находиться в нём.
Так благовонии манили,
Надёжней тысячи оков.
Кальян стоял в углу гостиной,
Дым плыл, туманя ясность слов.
Друг:
Зачем ты здесь, ответь-ка честно,
Ведь я обиды не чиню.
Коль на устах с хорошей вестью,
Тебя, как сына, я приму.
А коль беда, всегда поможем,
К чему нам множество врагов,
И руку помощи предложим.
Отсыпать золото готов.
Упало сердце, как стекляшка,
Вот это щедрость, вот так да.
Он имени, не зная даже,
Готов принять меня в друзья.
Герой:
Я от отца пришёл с поклоном,
Глава семьи почил давно.
Но говорят, что дружба вечна,
И сердце ваше широко.
Мне нужен пастырь для поместья,
Поверьте, службу оплачу.
И вы получите приволье,
Ни в чём слугу не огорчу.
Друг:
Манить меня деньгами глупо,
Богатство сердца есть всегда.
Но коль я Друг пойду с тобою,
Чтоб совесть чистою была.
Он согласился слишком быстро,
Так, словно ждал меня всегда.
Мы встретились, как два артиста,
Тебя переиграю я.
Герой:
Быть может, спросите про цену,
Сколько согласен вам плотить?
Иль, где лежит моё поместье,
Ведь там придётся долго жить.
Друг:
К чему избыток ритуалов,
Славней всего служить другим.
Коль хочешь мудрым стать от века,
Пойми, что в мире не один.
Тут я заметил ещё больше,
Старик здоров, как пять быков.
Я рядом с ним, подобен кошке,
А он из стаи горных львов.
Герой:
Могу я осмотреть владенья,
Чтоб убедится в правоте?
Ведь если ты хорош в служенье,
То ты хорош и на земле.
Друг:
Взгляните на мои посевы,
Я сею в сердце меж людей,
И доброта, как семя всходит,
Ведь Бог всех любит, ты поверь.
Сомненье грызло всё сильнее,
Он улыбался так хитро.
Ох, что-то леший ты затеял,
Но я узнаю всё равно,
Часть 7 Приговор тщеславию.
Мы двинулись в поля густые,
Где рожь царицею была.
И золото при свете солнца,
Блистало лучше струй огня.
Я шёл, вперед ища придирки,
И грубо колыхал кусты.
Но Друг спокойно улыбался,
Он знал, что соберет плоды.
Мы быстро осмотрели землю,
Колосья шли, как на подбор.
Я к пугалу решил придраться,
Перемахнув через забор.
Как он уродлив, я прикрикнул,
На человека не похож.
А на плечах кочан капусты,
Рубаха в дырах словно ковш.
Зачем тут яма, в центре поля,
Она не в меру глубока.
Удар последовал, как буря,
Что застигает простака.
Я вскрикнул, поддаваясь боли,
Что злыдень, дерзко причинил
Лишь смех в ушах, надменный гогот,
Как язва душу отравил.
Во мраке я лежал, смирённый,
Боясь дышать, ведь смерть близка.
На поле лесом окружённый,
Хотелось жить, как никогда.
И голос мягко разносился,
Он влёк меня к себе во мрак.
Друг:
Ты над людьми превозносился,
Будь как они. Ведь ты бедняк.
Снимали мой камзол нарядный,
Рубаху изорвали всю.
Герой:
Не бейте сударь благородный!
Я вам по-царски отплачу!
Удар, награда за учтивость,
И кровь мне губы залила.
Друг:
Молчи холоп превознесённый!
Жить в яме будешь ты всегда.
Я полетел, хватая корни,
Упал в объятия земли.
Умру, вот станет сердцу легче,
Ведь дни, как деньги, сочтены.
Не откуплюсь теперь от смерти.
Уж больно высока цена,
Кому достанется поместье,
Уже неважно для меня.
Хрустели кости, сухожилья,
Упал на колья, дуралей.
Так словно мать бросает сына,
Судьбы швырнула карусель.
Открыл, глаза смотря на небо,