Девочка была в полном порядке, она коротко отчиталась об этом в СМС, а большего Тошке и не требовалось. Он облегченно выдохнул и моментально забыл про свою соседку, переключившись на другие мысли.
Сразу после учебы Тошка двинулся в сторону дома Саши и Марка. Проходя мимо спортивной площадки, он с тоской взглянул на баскетбольные кольца. Мальчик с радостью покидал бы в них мяч, но сейчас было не до игр. На противоположной стороне поля Тошка заметил Марка, сидящего в одиночестве на трибунах и бросающего камни в баскетбольный щит.
Ты чего не позвонил? Тошка забежал наверх, плюхнулся рядом с другом и, не дожидаясь ответа, затараторил: Что слышно? Как ты? Выдвигаемся на поиски? Есть мысли, с чего начать?
Марк молчал некоторое время, вертя в руках огромный булыжник и слегка подбрасывая его, словно проверяя на вес, затем встал, замахнулся что есть силы и кинул камень в щит. Глухой стук разлетелся эхом. Камень попал точно в цель, оставив на досках небольшую рваную рану. Тошке словно по сердцу полоснули ножом, но он не стал ничего говорить другу, хоть и очень хотелось.
Она исчезла. Просто исчезла. За пару минут. Так сказала эта сучка Луна, а ее отец подтвердил, злобно прожевал слова Марк и отряхнул руки.
Зачем ты так про нее? Она же не может быть виновата.
А кто тогда виноват? Кто?! По словам этой дуры, Саша просто испарилась фух! и все. Я не понимаю, что сложного в том, чтобы сказать правду?
Так может, это и есть правда?
Нет! Никакая это не правда! Она все врет, как и ее родители, как и все вокруг! Одни сплошные балаболы! Держат меня за идиота! с каждым новым словом Марк распалялся все сильнее. Он спустился под трибуны, чтобы набрать еще камней.
О чем ты? Кто тебе врет? не повышая голоса, спросил Тошка, боясь вызвать новый взрыв гнева у друга.
Да все! Мать, отец, Саша, Лида и еще черт знает сколько народу! Все они считают меня то ли идиотом, то ли недостаточно близким для правды!
Да о чем ты вообще?!
У нее рак! жестко, сквозь зубы, процедил Марк.
Что? дрожащим голосом переспросил Тошка, хоть и прекрасно расслышал с первого раза.
У Саши рак. Обнаружили совсем недавно. А мне ни слова, представляешь?!
Не найдя камней, Марк выскочил из-под трибун и, вытащив из кармана вейп, запустил в воздух его. Электронная сигарета завертелась, как граната, и, обогнув по дуге баскетбольный щит, упала на асфальт.
Никто. Ни единого слова. Словно я не должен знать. А сегодня, видите ли, в кабинете у следователя мать решила выложить все, совершенно не стесняясь меня.
Я Я соболезную, начал было Тошка.
Оставь, Тош, свои соболезнования при себе. Мне на них насрать! Марк снова уселся на трибуны и уставился куда-то вдаль.
Так, значит, дело было вовсе не в дешевой краске? спросил почти шепотом Тошка.
Марк сглотнул комок в горле и замотал головой. Затем вытер выступившие слезы ладонью.
Ей назначили химию, и волосы начали выпадать. Они с родителями и придумали эту историю про краску, а я, как идиот, верил.
Если тебе станет легче, я тоже верил.
Словно не расслышав слова друга, Марк продолжал:
Следователь считает, что она не хочет больше проходить терапию и потому сбежала. Говорит, сейчас набегается и вернется. Далеко она не уйдет, да и город у нас маленький, сам знаешь, все уже в курсе, что Саша пропала.
Друзья некоторое время сидели на трибунах молча, каждый смотрел в свою сторону. На площадку пришли несколько мальчишек. У них с собой был баскетбольный мяч, и они по очереди стучали им об асфальт и пасовались.
Эй, ребят, будете с нами в баскет? окликнул один из парней Тошку и Марка.
Иди, я же знаю, что ты хочешь, без какой-либо злобы в голосе сказал Марк.
Тошка и правда хотел, но даже не дернулся с места.
Нет. Нам нужно идти искать твою сестру, забыл?
Ну как хотите! не дождавшись ответа, крикнул парень, и ребята принялись бросать мяч в корзину по очереди.
Мне она тоже ничего не сказала. А ведь мы с ней хорошие друзья. Знаешь, она ведь многое мне рассказывала втайне от тебя.
Марк взглянул на друга с легкой озадаченностью.
Ничего особенного, мгновенно успокоил его Тошка. Просто есть вещи, которые она хотела скрыть от всех остальных, даже от родителей. Например, когда ты лежал в больнице в пятом классе, Саша рассказала мне, что ненавидит детские лагеря. Но она каждый год просила ваших родителей, чтобы те отправили ее вместе с тобой, потому что знала, что без нее у тебя там будут проблемы с другими ребята, ведь ты, как бы это сказать
Много выпендриваюсь? задумчиво произнес Марк, словно признаваясь самому себе.
Тошка кивнул.
Она не сказала не потому, что считает тебя идиотом, просто она так о тебе заботится. Ты этого не замечаешь, ведь вы брат и сестра, а со стороны это очень хорошо видно.
Марк молчал. По его красным щекам спускались прозрачные ручейки слез.
Не переживай. Твоя тетя Она наверняка сможет оказать ей помощь, посоветует врача, клинику, проследит, так ведь?
Угу. Ты прав, она ее не бросит, и я не брошу Марк снова вытер щеки тыльной стороной ладони, а затем, встав, сказал: Ну что, идем искать мою сестру?
Луна
Значит, так. Вы двое берете ведро с известью и начинаете красить бордюры от главного входа и до фонтана. Красим в два слоя; перед тем, как нанести краску, бордюры нужно очистить от грязи. Повторяю: по грязи красить не нужно, иначе будете перекрашивать, все ясно?
Противный, словно собачья игрушка-пищалка, голос принадлежал не менее противному на вид завхозу, отвечающему за все работы в парке. Высокий худой старикашка по прозвищу Зуб выдавал инвентарь. Он всегда и везде появлялся в своем потертом сером пиджаке с закатанными до локтей рукавами. Но сегодня было очень жарко, и пиджак висел на крючке. Старое худое тело скрывала белая рубашка с въевшимися желтыми пятнами пота под мышками. Черные, все в катышках, брюки утопали в резиновых сапогах.
Зубом его прозвали еще в детстве за огромные передние резцы. Время шло, у Зуба появилась седина, резцы давно сменили дешевые импланты, сделанные вровень с остальными зубами, но прозвище никуда не делось. Только вот за произнесение его вслух можно было легко лишиться места в рабочем отряде, и ребята называли его так, лишь когда разбредались по рабочим зонам или покидали территорию парка.
Старик выдавал инвентарь крайне медленно. Каждую кисточку, каждую баночку, тяпочку, мешочек он записывал в свою большую древнюю тетрадь, шепотом проговаривая название вслух.
Тошка водил глазами по складу в поисках хоть чего-то, что могло бы развлечь его в момент бесконечного ожидания. Но, кроме заставленных видавшим жизнь инструментом, стеклянными банками и пакетами с удобрениями полок, здесь ничего интересного не было. Разве что карта парка, висевшая позади рабочего стола Зуба. На нее и уставился Тошка.
Карта была старая, напечатанная еще в прошлом веке. На ней еще даже не были обозначены центральный фонтан и западные ворота. Зато по всей территории парка на карте стояли отметки в виде крестиков, оставленные карандашом. «Должно быть, зоны, где необходимо проводить работы», подумалось Тошке. Он внимательно разглядывал карту и пытался понять, где ему сейчас придется трудиться.
На, протянул Зуб ведро с пакетом извести Тошке.
А перчатки? спросил тот, глядя на коробку с новыми перчатками, стоящую на столе.
Это пусть вам родители покупают! Зуб отодвинул в сторону коробку и всучил мальчугану засохшую кисть.
Она же как камень!
В воде размочишь. Следующий! крикнул завхоз так громко и противно, что у мальчика зазвенело в ушах.
Тошка и его напарник Филипп, или же просто Фил, покинули склад, внутри которого пахло как в подвале: теплой сыростью и картошкой. А еще стариковским одеколоном, что Зуб выливал на себя литрами, не иначе.