Капитан искал не абы что, а лучший альбом своей любимой группы. Может, кто его лучшим и не считает, так это их собачье дело. А Володька твердо знает, что ему нужно.
Плейер он купил на удивление быстро, совсем недорого, в комплекте со слабенькими наушниками, а вот ради диска пришлось походить. Не то что их полторы штуки на весь рынок вовсе нет. Просто в одном месте качество не понравилось, в другом продавец. Третья лавочка надолго прикрылась возможно, лотошник побежал перекусить, да так и застрял в каких-то мутных переулках. Володя видел, что Селенден, скорей всего, закончил свои дела и поглядывает в его сторону, совершенно не слушая, что ему впаривает молодой угреватый парень, размахивающий возле носа потенциального покупателя парочкой коробок с новейшими фильмами. Пришлось подойти, и тут вдруг сошлось. У угреватого оказался нужный товар, на вид «фирма», да ещё удалось сбросить цену (на целую двадцатку).
По пути в гостиницу Капитан успел часть песен прослушать, остался доволен. Ещё бы наушники путёвые купить, но это не горит. Деньги, заработанные в Астрополе, ещё есть, только лучше их приберечь. Не всё же время у Костяна клянчить, хоть тот никогда не отказывает. Наоборот обычно сам додумывается, на что следует потратиться. Вон Алине какое платье отгрохал! Сшил, конечно, платье же не дом. И сшил не сам, а заказал. Вот хохма была со старым сморщенным евреем-портным! Тот рассыпался перед Сверчком в любезностях, а в это время перед дверью корчился в бессильных судорогах какой-то лохматый хиппи. Ему, видите ли, вечером на концерт в Ярославль ехать, а костюм всё ещё не готов. Точно, похожая личность как-то на экране светилась ещё с парочкой длинноволосых гитаристов и барабанщиком. Но песня их тогда Капитана не впечатлила, и за автографом он кидаться не стал. А Костя с портным активно обсуждали фасон и хиппаря нагло игнорировала.
Зато когда Алина вышла показаться в платье
Тут Володя просто застрял в мыслях. У него не было слов, чтобы выразить восхищение. Стройная изящная статуэтка с серьёзными глазами. Если на лицо не смотреть практически незнакомая женщина с маленькими изящными ножками, оголёнными плечами и немножко спиной. Но он знает, что это именно Аля, оторваться невозможно. Даже признанная красавица Кравченко в шоке. Костя хоть бы хны, за что ему большой респект. Только немного обидно, что Сверчок не восхищается хотя бы чуть-чуть. И вообще: с чего кто-то когда-то в детдоме решил, что Алина Святогорова невзрачная серая мышь? В девичьей среде такое мнение активно процветало, а пацаны на Джоконду особого внимания не обращали. Может, кто и обращал, да виду не показывал. Она же вроде с ним, с Володькой, ещё нарвёшься.
Отец Алины Капитану не понравился. Мнение предвзятое, конечно, потому что заранее понятно, какая он сволочь. Бросил дочь и утёк за границу. Да ещё не абы куда, а в Германию. Володя немцев не любил. Говорил, оттого, что всю многочисленную отцовскую родню фашисты убили, постреляли, по лагерям сгноили. Оно, так, конечно, и было, оставшаяся родная бабка врать бы не стала. Так он огульно за глаза всех немцев, а заодно и тех, кто в Германии жил, называл фрицами и старательно ненавидел. Немецкой сборной по футболу он неизбежно желал крупных проигрышей и вылетов со всех чемпионатов. Даже разок чуть не поссорился с Костей, неосторожно заметившим, что немцы вообще-то порой здорово играют.
Короче, толстый, носатый и по-буржуйски одетый мужик был Володьке совсем не по душе. Катился бы себе обратно, чтобы не трепать нервы девушке, которой и так не сладко пришлось с родственными связями. Сверчок Алину совсем не щадит, заставляет поговорить подробно, что-то такое выведать. Что там выведывать? У такого гада, как пан Новицкий, поди, что ни слово то ведро помоев. Как она сможет вытерпеть? И ему, лучшему другу, нельзя быть рядом.
Конечно, Капитан заметил стоящие в глазах Али слезинки, когда она возвращалась. Он всегда замечал, что с ней происходит, тонко чувствовал её переживания. Она, может, думает, что он толстокожий, а это не так. Просто он знает, что она не любит разные там утешения, вот ему и приходится молчать, чтоб не навредить ещё больше.
Вот же сволочь папаша Новицкий! Довёл-таки дочь до состояния слёзного ступора, до бессонной ночи, до запредельно сложных размышлений. Может, пойти ему по рогам дать? Она, конечно, такое не одобрит. Придётся терпеть.
А запись теперь никто так внимательно, как Володька, не слушает. Каждое слово впитывает, старается представить, почувствовать всей своей толстой шкурой. Здорово Аля ясновельможного пана насчёт «засланного казачка» прищучила. Потом сказала решительное «нет». Молодец! Хотя папаша никак не угомонится. Десерт ему надо предложить, видите ли! Что ещё за внушения?
Тут Алина неожиданно останавливает воспроизведение.
Дальше личное, говорит. Вам неинтересно будет. Только меня касается.
Таня делает гримаску в своей манере:
Наоборот, очень любопытно. Какое внушение может делать юной дочери любящий отец, впервые увидевший ёё в семнадцать лет? Мне внушений никто сделать уже не сможет. Так может, другие послушать, чтобы, упаси бог, не наделать непоправимых ошибок?
Это Танюха так выпендривается, думает Володя. У неё что-то настроение стало опять под откос катиться. Видимо, потому, что Костя после Астрополя на неё внимания не обращает, а всё с Алиной усиленно общается. Так не может же Костян разорваться! Он и так сколько сделал для своей Циркачки, вон на памятник родительский любо-дорого взглянуть. Мало кто для родных такое соорудит. А с бароном мутная история, факт! Тот внучке цацки какие-то передал. Как раз про них в самолёте голубки разговаривали, всё удивлялись чему-то. Потом Костя украшения забрал и пока в сейф положил. Что странно Танюха даже не возмутилась, что это всё её добро, которое либо поносить можно, либо в комиссионку сдать.
А Селенден опять угнал куда-то на ночь глядя, половина одиннадцатого уже, и, похоже, ночевать возвращаться не собирается. Всё дела у него какие-то, видите ли. Опять взял свои шпаги-даги и был таков.
Мы же договорились. Сверчок говорит тоном непререкаемым и поучающим, что, раз слова относятся к Алине, выглядит тошнотворно противно. Володе хочется даже одёрнуть, но он молчит. Велик, конечно, авторитет у друга, а сам он, хоть и Капитан, вечный ведомый. Видимо, из тех капитанов, которым постоянно нужен лоцман.
Алина бросает на Костю уничтожающий взгляд. Бесполезно.
Повторяю, вещает самоуверенный миллионер. Каждое слово, даже тон, оттенок, могут быть нам очень и очень полезными. Раз уж ты записывала что-то ещё, будь любезна, дай нам дослушать.
Делайте что хотите.
Володя видит, как она отошла в сторонку, села и закрыла лицо руками. Он знает, что это жест крайнего отчаяния, когда она на время сдаётся, предпочитая уйти в себя и отключиться от чужих слов и эмоций. Он видел, как точно так же она поступила в конце разговора с Бруно. Значит, сейчас произойдёт что-то ужасное.
Кэп хотел сказать решительное «нет». Но Таня уже завладела телефоном. Платонов опять промолчит? Порой он для остальных бессловесная мебель. Интересно, они могли когда-нибудь такое про него подумать? Дружба дружбой, но в компании он, Володя, явно примерил на себя аутсайдерскую роль. А кем бы он был в футбольной команде? Костя, понятно главный тренер, он же теперь ещё хозяин клуба. Таня полная тройка нападающих. Алина мозговой центр, распасовщик из полузащиты. Ну, а Платонов, значит, всё остальное. Защита, вратарь, рабочая лошадка, из тех тружеников, которым почему-то никогда не поют особенных дифирамбов и не дают «Золотой мяч».